Любовь под ритмы рока

Тульская областная филармония оказалась одним из старейших концертных учреждений России. Оказавшись внутри, мы остановились возле галереи памяти, где во втором ряду обнаружился потрет отца Гедеона – Георгия Лавренова со званием «Заслуженного артиста Российской Федерации». На фотографии был запечатлен мужчина с добрым лицом, широким подбородком и теплым взглядом кофейно-карих глаз. Темно-каштановые волосы, завивающиеся на концах, были аккуратно зачесаны назад.

– Я не знал, что здесь висит его портрет, – тихо сказал Гедеон, не сводя глаз с фотографии.

– Он бы тобой гордился, – сказал я, смыкая пальцы вокруг его ладони. – Сегодня ты будешь впервые играть на рояле перед тысячной публикой. Я рада, что это произойдет в твоем родном городе.

– Я тоже, – отозвался он.

– Подожди минутку, хорошо? Я скоро вернусь, – с этими словами я оставила его и завернула в коридор, где нашла нужный кабинет.

Гедеон

– Нам разрешили пройти в зрительный зал, – сообщила мне Яна. – Но буквально на пять минут, так что пойдем скорее.

Она кивнула в сторону женщины-администратора, которая ожидала нас возле лестницы, ведущей на второй этаж.

– Что? – я повернулся к ней.

– Я была у директора филармонии. Идем, я обо всем договорилась. Правда, идем.

Она сверкнула улыбкой и, схватив меня за руку, потянула за собой.

Вслед за администратором мы вошли в зрительный зал. Меня переполняли эмоции, а воспоминания о счастливых моментах, пережитых здесь в детстве, хлынули с сердце бурной волной. Я ожидал, что на меня набросится боль, но вместо нее я ощущал только трепет. Яна ни на секунду не выпускала мою руку из своей ладони.

Мы спустились ближе к сцене, неторопливо двигаясь по проходу вдоль пустых кресел.

Я уставился на огромный белый рояль, стоящий в центре сцены. Неужели это был тот самый рояль, за которым когда-то играл мой отец?

– Ты можешь подняться на сцену и что-нибудь сыграть, – сказала Яна, подталкивая меня вперед.

Я бросил быстрый взгляд на администратора, а потом посмотрел на Яну, не веря ее словам. Она договорилась о том, чтобы мне позволили сыграть на этом рояле. Да она сошла с ума! Что она со мной делает? Я не смогу.

– Ты сказал, что это твое самое любимое место в городе, – услышал я нежный голос Яны. – Этот рояль – его сердце.

– Прошу вас, сыграйте нам. Вы меня заинтриговали. Эта девушка уверяет, что у вас настоящий талант. А мы сядем и послушаем вас, – сказала женщина-администратор. – Но у вас не более пяти минут.

– Хорошо, – ответил я, сглотнув сухой комок в горле.

Я поднялся на сцену и сел перед роялем. Я до сих пор не мог поверить, что неожиданно оказался здесь. Благодаря Яне.

Я обвел глазами всю сцену, и в голове сразу возникли воспоминания. Мне нельзя забывать их и все то, что было до того, как у меня отняли родителей, детство и часть музыки. Мне тяжело было находиться здесь, но порой в жизни стоит прыгнуть и поверить, что сможешь взлететь. Как сказала Яна, мой отец бы мной гордился.

Мои пальцы легли на клавиши, по коже словно прошел разряд электричества. Я заиграл мою мелодию «Инь и Ян». Что ж, это была репетиция перед вечерним концертом. У меня даже было два зрителя.

Звуки фортепиано уносились в зал, устремляясь к девушке, молча сидевшей в пустом зале. Она знала, что эта музыка была о том, как я ее люблю. О том, что я нашел потерянную половинку своего сердца. Когда музыка затихла, раздались громкие аплодисменты.

Я поблагодарил женщину за разрешение сыграть на сцене филармонии. Это оказалось так важно для меня.

Яна

– Яна, ты нечто, – едва мы вышли на улицу, Гедеон заключил меня в объятия. – Как ты до такого додумалась? Ты подарила мне чудо. Это похоже на какой-то фантастический сон!

– Это ты фантастический, – улыбнулась я. – Я жду не дождусь сегодняшнего выступления.

– Только на этот раз ты будешь смотреть наше шоу из зала. Энергетика там совсем другая.

– Договорились.

– Но через неделю ты устанешь от наших концертов.

– Никогда не устану, – возразила я.

Я обняла его, притянула к себе и зарылась пальцами в его волосы. Гедеон склонился и поймал мои губы, даря сладкий поцелуй. Он положил одну ладонь мне на шею сзади, а пальцами другой руки погладил спину.

В следующий момент неподалеку от нас раздалось множество щелчков. Гедеон резко отстранился от меня и, повернувшись, мы увидели в метрах десяти от нас какого-то парнишку с огромным фотоаппаратом в руках. Именно на него он только что сфотографировал нас.

– Вы крутые! – воскликнул он, а затем резко сорвался с места и побежал по улице так, что пятки сверкали.

– Стой! – Гедеон бросился было за ним, но тут же понял, что пронырливого фотографа уже не догнать. – Черт, – вырвалось у Гедеона. – Ненавижу папарацци.

– Что теперь будет?

– Думаю, ничего страшного, не думай об этом.

Спустя полчаса мы уже были на месте.

Сцена была готова. Огромный концертный рояль был привезен и настроен. Гедеон взял небольшой листок и, пользуясь поверхностью усилителя, как столом, достал небольшую бумажку и что-то на ней написал. Затем протянул мне ее.

– Это сет-лист, – сказал он. – Пожалуйста, отнеси его всем, а потом вернешь мне.