Любовь под Рождество

Единственное, что вызывало у Джулии замешательство, — это те минуты, когда она оставалась с Крисом наедине. Ей нравилось его общество, нравились его способность легко смеяться и привычка в задумчивости поглаживать бороду большим и указательным пальцами. Но когда они оказывались с глазу на глаз, между ними пробегала искра, которая вызывала у нее ощущение неловкости.

А сейчас, глядя на Криса снизу вверх, Джулия любовалась игрой солнечных лучей в его черных волосах и могучей спиной, обрисовывавшейся под плотной фланелевой рубашкой всякий раз, как он протягивал руку к гирлянде из лампочек. От разгоравшегося в ней желания Джулия стыдливо отводила глаза.

Кого она пытается обмануть? Она отлично знает, что за искра пробегает между ними, когда они остаются вдвоем. Это — чувственное желание в своем самом чистом и откровенном проявлении.

Ибо истина заключается в том, что какая‑то часть существа Джулии желает заниматься с Санта‑Клаусом весьма греховными делами.

Джулия немедленно отогнала от себя эти мысли. Да как она смеет даже думать о таком?! Как смеет хоть на миг возжелать любить мужчину, найти забвение в его объятиях, почувствовать себя счастливой?!

Год назад ее счастье было навсегда похищено у нее. Сегодня исполняется ровно год. Джулию охватила дрожь, ей показалось, что солнце над головой померкло.

— Мне нужны две синие и одна красная! — крикнул сверху Крис, выведя ее из задумчивости.

Джулия кивнула, довольная тем, что отвлекается от тяжких воспоминаний. Крис вмиг заменил перегоревшие лампочки и спустился вниз.

— Порядок, — заметил он. — Теперь, мне кажется, все готово к завтрашнему вечеру.

— А дети? Они знают свои роли? — спросила Джулия, следуя за Крисом в сарай, куда он занес стремянку.

— Это выяснится на генеральной репетиции.

— Вы ожидаете, что на праздник съедется много народу?

— Этого никогда нельзя знать заранее, — пожав плечами, ответил он и поставил стремянку на место. — Родители участников спектакля обычно не балуют нас своим присутствием, а вот учителя из «Школы для детей» приезжают, и даже целыми семьями. Приезжают и соседи, выражая таким образом поддержку нашему делу. — Крис жестом руки пропустил Джулию впереди себя. — Как правило, при хорошей погоде у нас собирается человек двадцать, а то и тридцать.

Пока они пересекали двор по тающему снегу, он несколько раз будто бы невзначай клал руку на плечо Джулии. Это просто дружеский жест, уговаривала она себя. И тем не менее, ощущая ее тяжесть на своем плече и исходившую от него мужественную силу, Джулия невольно вспоминала о давно забытом — о том, какую радость приносит чудо взаимной любви, как хорошо делиться своими надеждами и мечтами с любимым человеком, какое счастье полностью ему отдаться.

Но эти наслаждения не просто забыты ею, а намеренно вычеркнуты из ее жизни навсегда, мелькнуло у Джулии в голове, и выражение ее лица сразу посуровело. Ливви больше никогда не будет нетерпеливо переминаться с ноги на ногу, стоя на снегу. И никогда не засмеется. Она пребывает в холодном и темном узилище. А что, если ей там страшно? Или холодно? Эти мысли раз и навсегда отсекли от Джулии возможность снова стать счастливой.

Она повернула голову к Крису. Но вот почему он не связал свою жизнь с любимой женщиной, а целиком и полностью посвятил себя этому месту и окрестной детворе? — вдруг удивилась она.

— Вы не женаты? — спросила напрямик Джулия.

Крис, пожав плечами, взял Джулию под локоть, помогая перейти через обледеневший, скользкий участок.

— Много лет назад я чуть было не женился. К счастью, еще не успев связать себя брачными узами, мы оба поняли, что по‑разному смотрим на жизнь и ждем от нее разного. Когда я рассказал своей избраннице о моих планах относительно «Северного полюса», она сочла меня безумцем.

— Ну а сейчас?

— А сейчас уже все вокруг уверены, что я безумец. — Он отпустил ее локоть, улыбнулся и устремил на нее задумчивый взгляд. — Но я не теряю надежды встретить женщину себе под стать. Только совершенно особенная женщина может быть миссис Крис Крингл.

Он распахнул перед Джулией дверь, и они вошли в кухню, где застали необычную суматоху.

Док, взгромоздившись на стул, старался вантузом прочистить засорившуюся раковину.

Стоявшая рядом Мейбл, в волнении теребя край передника, озабоченно взглянула на Криса и Джулию.

— Вода не проходит, — пояснила она. — Ни тебе обед приготовить, ни посуду помыть.

— Я сказал, что прочищу, — и прочищу! — воскликнул Док и сделал паузу, чтобы обтереть пот со лба.

— Может, все же вызвать водопроводчика? — предложила Мейбл, по‑прежнему теребя передник.

— Зачем? Сказал же — я починю, — возразил Док и с новой силой принялся за работу.

— Может, я помогу? — спросил Крис.

— Ни в коем случае, — ответил побагровевший и задыхающийся от усилий Док. — Я, конечно, не первой молодости, но проклятой раковине не одолеть меня. — В этот самый миг проклятая раковина заурчала, давая знать, что засор не устоял перед героизмом Дока, и тот торжествующе улыбнулся.

— Наклонитесь, — потребовала Мейбл, глядя в упор на красного как рак, тяжело дышащего старика.