Любовь под снегом

— Чересчур много теста, — пыхтела через полчаса хозяюшка, намострячившаяся печь блины на двух сковородах параллельно и даже переворачивать, как шеф — повара в в кулинарных шоу, — подбрасывая. Не очень высоко, зато удобно.

Гора блинов напоминала Пизанскую башню средних размеров, с приблизительно таким же углом наклона. Заворачивать начинку в блины Маришка не успевала и отложила это безусловно важное дело на потом.

Родители, не дождавшись приглашения к столу, заявились на кухню с одинаково довольными улыбочками и голодным блеском в глазах. Ароматы еды разбудили их давным давно.

— О, вы проснулись! — обрадовалась Маришка, — А я тут вам завтрак готовлю. Ма, у меня руки заняты, положи сама, пожалуйста. Твоя каша в красной кастрюле. А папе блины с начинкой, начинка вон, скрутишь ему, хорошо? Я думала всё успеть к вашему приходу, но теста многовато, не успела.

— Да, родная. Спасибо большое, сейчас положу.

Маришка не сразу поняла, что за хрюканье раздается за спиной. Обернулась со сковородкой наперевес и сердито прищурила глаза:

— Что не так?

Лохматая, измазанная в муке и жидком тесте, уже подсохшем на волосах, одежде и даже лице, с недовольной гримасой и чисто женским оружием, дочь представляла собой еще ту опасность… для плохого настроения! Небольшую кухоньку наполнил синхронный хохот.

— Маришик, прости, — утирала слёзы мама, — я просто не знала, что ты такая голодная по утрам! Готовила бы побольше еды.

Ржущие напару родители раздражали, ведь причина смеха была Марине совершенно не ясна. Она так старалась, а они! Плюнув на остатки теста, Марина выключила конфорки, демонстративно всё убрала, привела себя в божеский вид у раковины и задала вопрос ещё раз:

— Что не так?

Родители сидели за столом, всхлипывая, икая и подталкивая друг друга локтями под рёбра. Мама, естественно, в таком состоянии ни блины не нафаршировала, ни кашу себе не положила. Пришлось Маришке хозяйничать дальше.

У красной кастрюли с кашей хозяюшка зависла.

— Э… это что такое?

— Каша! — хором ответили родители и хрюкнули в десятый раз за утро.

— Понятно, — Мариша накрыла крышкой кастрюлю и поставила её у раковины. Стало немного обидно, всё — таки старалась, но хохот разбирал не по — детски. Мало того, что трёх — литровая кастрюля была до верху набита кашей, так ещё и каша эта была — бешеный микс из риса и овсянки. Как она так умудрилась, Маришка не представляла, видимо, сперва бросила одно, потом забыла и, не глядя, бухнула другое, но хохотала на порядок громче родителей.

— Нам всё равно очень приятно, — улыбнулась мама и всхлипнула, — завтрак такой соорудила. Не знаю, правда, сколько дней мы будем есть блины, — Алёна Игоревна снова коротко хохотнула, — но приятно. Спасибо.

— А за хорошее настроение — отдельное спасибо, — добавил папа. — Давайте уже скорее блины мне доделывайте, я есть хочу, а то начинка может внезапно закончиться.

Завтрак удался на славу! С полным желудком и в хорошем настроении Марина отправилась к себе в комнату. Её ждала тьма домашних заданий по всем предметам и ненавистная подготовка к новогоднему балу.

Сытая и от того немного сонная девушка вяло отвечала на комментарии, оставленные за ночь в универовских группах, и бубнила, что все только и делают, что задают одни и те же дебильные вопросы, будто ей заняться нечем. И вообще, надо подумать о командировке.

Мысль о совместной поездке в другую страну с директором после такого сна, взбудоражила Маришку лучше двойного эспрессо. А ведь будет новогодняя ночь! Неужели в командировках её не празднуют? Даже чисто символически? И во что это всё выльется?

Марина сглотнула и затаила дыхание.

— Блин, вот я вечно так, напридумываю, потом страдаю! Он — мой директор. Я — секретарь, — шёпотом, чтобы мама не услышала, беседовала сама с собой девушка. — Нет ничего более банального, чем секс с начальником. Фу! И вообще, я его боюсь. Я же боюсь его? Или не боюсь? Нет, ну немножко боюсь. Или уже почти нет? Когда он одет, всё — таки не боюсь, это факт. А раздетым… зачем он вообще в футболках ходит на работу? У нас дресс — код или не дресс — код, в конце концов?!

Мариша разозлилась и отложила вопрос о не соблюдающем им же установленные правила директоре на потом. Со всеми заботами и тревогами, она немного запустила учёбу, а возможностей наверстать упущенное больше не было.

— Совсем без выходных, конечно, тяжело, но в командировке будут свободные дни, — успокаивала себя девушка через несколько часов корпения над учебниками и конспектами. — Китай.

Маришка мечтательно прикрыла глаза. Елена рассказывала, что главный контракт, за которым, собственно, они и летят, должен быть подписан в Пекине. Пекин! Великая Китайская Стена! Будучи совсем девчонкой, Маришка смотрела любимый NatGeo и составляла список мест, где непременно хотела побывать. Теперь она сможет поставить первую галочку. Начать исполнять мечты.

— Самостоятельно, — пропела Маринка.

Работать ей нравилось всё больше и больше. Только вот, как справиться с мыслями о директоре? И снами…