Любовь под снегом

— Ещё чуть — чуть, — невнятно пробурчала дочь и перевернулась со спины на бок, накрывшись одеялом с головой. Внеплановая уборка затянулась до поздней ночи и краткого сна для восстановления сил оказалось слишком мало.

— Так, а ну подъём! — командирским голосом рявкнула Алёна Игоревна и удовлетворённо улыбнулась — дочь села на кровати, удивлённо хлопая ресницами. — Бегом чистить зубы и за стол! У тебя пары через час, а в городе пробки.

Через десять минут Марина сидела, умытая и причёсанная, за столом и с аппетитом ела омлет. Часы с рисунком из кофейных зёрен, которые она самолично клеила несколько часов кряду в подарок маме на восьмое марта, нещадно отсчитывали секунды и будто подталкивали, ешь, мол, быстрее.

— Аж бугры по спине, — недовольно заметила девушке мать, делая глоток кофе.

— Сама же сказала, что там пробки, — чавкая, отвечала Марина.

— Надо вставать раньше, тогда будешь всё успевать.

— А во сколько ты встаёшь? — с интересом посмотрела на маму девушка. Почему — то такой простой вопрос впервые возник в её голове.

— В пять, иногда чуть позднее.

— В пять?! — выпучила глаза Маришка.

— Ну да. А что ты так удивляешься? Вы с папой завтракаете, притом он любит поосновательнее что — нибудь, а ты полегче, пока приготовлю вам два завтрака, пока поглажу одежду, пока кофе выпью, пока сама накрашусь и соберусь, куча времени и пройдёт. Позднее никак не получается.

Мама не проявляла ни капли недовольства, спокойно рассказывая об утреннем графике, но Марина невольно почувствовала себя огромной неблагодарной свиньёй. Она ведь девочка и должна помогать матери.

— Мам, я буду сама готовить себе завтрак! И одежду гладить по утрам!

— Дочь, — засмеялась женщина и погладила дочь по светловолосой макушке, — не горячись. Я привыкла уже, да и ты ещё нагладишься — наготовишься в своей жизни. Пока живёшь с мамой, наслаждайся!

— А я вчера убрала у себя в комнате!

— Я видела. Молодец, давно пора было это сделать. Шторы постираю вечером, когда вернусь.

— Да я сама постираю! — выпалила Маринка и тут же вспомнила о свидании с Женей. Слышать напоминание о нём от мамы не хотелось и девушка задохнулась на миг и исправилась: — Завтра!

— Хорошо, пусть будет завтра, — миролюбиво согласилась Алёна Игоревна и кивнула. — Беги одевайся и на занятия, помогатор!

Марина нацепила приготовленные с вечера вещи, окинула взглядом чистую до неприличия комнату и улыбнулась. Хоть и не выспалась, зато в спальне красота и порядок, приятно будет вернуться после насыщенного событиями дня.

Девушка твёрдо решила больше помогать матери, да и вообще, пора ей научиться хотя бы основам домашнего хозяйства, ведь действительно живёт как у Христа за пазухой, даже омлет сварганить до сих пор не умеет.

На самом деле Марина умела немного готовить, но дальше макарон с сосисками или чистки картошки пока не заходила. Любимый Маришкой омлет из каких — то принципиальных соображений у неё категорически не получался — то подгорит, то не прожарится, то плоский как блин. Пора научиться!

В университет она приехала с твёрдым намерением готовить завтраки для начала по выходным, чтобы дать маме хотя бы два дня отдыха.

«Всё равно я по клубам не хожу, сижу дома. Подумаешь! Буду меньше чатиться!» — кивала в такт мыслям девушка, нахмурив тонкие брови до морщинки между ними.

— Александрова, — окликнула задумавшуюся Марину преподаватель, — ты молодец! Кто ещё будет помогать Марине? Так, господа — товарищи, давайте бодрее, а то сейчас пойду по списку!

С тяжёлым вздохом подруга Марины Настя подняла руку, а пара одногруппниц, напротив, незаметно покрутили пальцем у виска, вызвав ещё большее замешательство у ничего не понимающей девушки.

— Отлично! Девочки, вам тогда ставлю зачёт автоматом, со следующего занятия можете ко мне не ходить, а заниматься подготовкой. Остальных сразу предупреждаю — готовьтесь! — зловеще прищурила глаза преподаватель.

Марина растерянно смотрела на Настю, которая умудрилась опоздать, а потому сидела за первой партой, специально выделенной для «опаздунов» и проштрафившихся по другим поводам. На что они подписались, незадачливая студентка не представляла, но подруга, даже сидя спиной к ней, совершенно очевидно горела негодованием, её плечи просто ходили ходуном от глубоких вдохов и выдохов.

— Ты совсем дура или притворяешься? — прошипела коброй обычно милая и добрая Настенька на перемене.

— Блин, я вообще не в курсе, о чём речь! Я задумалась и тут она… — начала оправдываться Марина, но подруга её перебила возгласом:

— Что?

— Я задумалась…

— Да ты охренела что ли? О чём надо было думать, чтобы попасть на подготовку к новогоднему балу? Тебе заняться нечем? Или больше всех надо? — распалялась Настя.

— О!

— Ого! — передразнила подруга. — Головой надо думать, Марина! Не задницей! Блин, поверить не могу, что впряглась в этом участвовать!

— Ты не обязана была, — промямлила обалдевшая от новостей Марина.

— Ну да, бросить безголовую подругу на растерзание студсовету и куратору, конечно! Ты за кого меня держишь?

— Извини, Насть.

— О чём хоть задумалась таком? Надеюсь, это того стоило?