Любовь под снегом

– Значит он ждал и видел меня с Александром, – кивала Маришка и потирала ладошки, размышляя. – Однозначно видел. Вот тебе и ревность, вот тебе и спектакль. Может, он даже поехал за нами, хотел у дома перехватить, да только меня так необычно к подъезду доставили, что не успел. И, может, даже звонил, только я говорила с Александром. Что тоже подозрительно, кстати, выглядит. Шеф наш, походу, повернут на безопасности. Ну что ж, Сережа-Сергей, сейчас я тебе отвечу! Я тебе так отвечу! Звонить, гаденыш, боишься, – шипела Марина и стучала по клавиатуре, выплескивая, выстукивая часть ненависти на ни в чем не повинные клавиши, – на тебе!

Девушка нажала кнопку «отправить» и через минуту удалила аккаунт.

– Все, больше никаких сайтов знакомств, никаких мудаков и чрезмерной доверчивости!

Когда Алена Игоревна зашла в комнату дочери за пустой тарелкой, та давно уже спала. Компьютер был выключен, шторы задернуты, любимая белая в красные сердечки пижама лежала на разобранной кровати, а сверху, в домашней одежде, спала Маришка.

– Ох ты ж, девочка моя, – тихонько пробормотала женщина и выключила свет, – ну куда тебе еще работать?

Глава 8

Марина скинула простыню на лавку, плеснула специально принесенного в парную темного живого пива и с наслаждением вдохнула пряный аромат.

– До чего же хорошо! – потянула руки вверх девушка, прогибая спину вперед-назад и, едва не постанывая от удовольствия, улеглась на влажную ткань.

Глаза закрылись сами собой, влажный горячий пар наполнил легкие и Маришка провалилась в мир грез.

Она лежит на белоснежном песке, закинув руки за голову, слушает шум прибоя, шелест пальм, пение тропических птиц. Соленый морской ветер ласкает влажную после купания кожу. Губы пересохли от жажды. Она открывает глаза. Идет он. Загорелый, красивый, спортивный. В желтых шортах с пальмами, без футболки и босиком. Он несет кокос с соломинкой и двумя зонтиками. И улыбается. Улыбается только ей.

– Держи, радость моя, – говорит он.

– Спасибо, – отвечает она и целует его в соленые от морской воды губы.

На пляже жарко, но от его поцелуев у нее кружится голова и горит все тело…

– Маришик, ты че, совсем сдурела в бане спать? – кричит Настя и тащит ее за руку из сна и с лавки на свежий воздух. – А ну, живо в сугроб!

Марина плохо соображает, а потому идет безропотно, все еще цепляясь за остатки сна-фантазии и не желая возвращаться к прозе жизни. Настя ведет ее к выходу совершенно обнаженной, но девушка не замечает и не стесняется. Толчок – и Маришка падает в сугроб рыхлого и пушистого с виду снега, который на деле оказывается колючим и кусачим.

– А-а! – кричит Маришка и просыпается в своей комнате. – Нифига себе, приснится же такое!

Девушка не знала, краснеть, бледнеть, падать в обморок или постараться просто забыть этот сон. Щеки предательски покраснели, и она облизнула губы, тут же прижав к ним ладонь, будто могла спасти их от поцелуев. Или воспоминаний о поцелуях.

– Нет, ну что за фигня? Я снова о нем думаю! Так не честно! Как мне с ним работать после такого?

От душевных терзаний Маришке лучше всего помогала трудотерапия, но эти самые терзания в последнее время сильно зачастили и комната была, что называется, вылизана до блеска.

– О, я же решила готовить завтраки по утрам! – нашла выход девушка и понеслась на кухню, позабыв о расческе и зубной щетке.

– Так-с, маме кашу, – приговаривала Маришка, перебирая пачки и пакетики с крупами, – а нам с папой блины. Ему фаршированные, мне – со сгущенкой. А чем фаршировать? Мужчины любят мясо!

Энергия била ключом, каша кипела, блины жарились, мясо варилось. Марина не рискнула сильно экспериментировать и нашла рецепт начинки для блинов в Интернете – курица, грецкие орехи, чеснок, сыр, сметана. Перечень ингредиентов напомнил ей о восточном салате, но кавказскую кухню она любила и здраво рассудила, что с такими продуктами невкусно не будет точно.