Любовь под снегом

– Ладно, давай оладушки. На них все есть, – мужчина стоял у открытого холодильника и, очевидно, инспектировал припасы.

– Я не умею, – «Какие, к черту, оладьи, когда в голову лезут такие мысли?» – только и думала про себя девушка. – Могу кашу сварить.

– Кашу? Ты издеваешься? Не, – скривился мужчина и радостно воскликнул: – О, творог! Давай сырники!

Марина смотрела на него такими несчастными глазами, что он все понял без слов.

– Ясно. Да, Марина, жена из тебя выйдет хреновенькая, – совершенно серьезно произнес голодающий с Поволжья, и девушка грешным делом подумала на минуточку, что он собрался на ней жениться.

«Блин, мозг, что ты несешь? Девятнадцатый век кончился вчера. Еще про три танца на балу с одним кавалером вспомни. Секс – куда более крутая причина пожениться, конечно, но не в наше время, – Маришка сама поразилась, в какие дебри забралась ее больная фантазия. – Если он был, этот секс».

Александр окончательно расстался с мыслью вкусно позавтракать, но не использовать случайно попавшую на кухню женщину посчитал преступлением.

– Так, ты давай тут чего-нибудь сообрази из того, что умеешь, только не кашу, а я пойду уберу в гостиной.

– Хорошо. Может, пока кофе? – предложила Марина и по взгляду мужчины поняла – тот решил, будто кофе – единственное, что она умеет делать. – А потом завтрак? Или все сразу?

– Все сразу.

Александр глянул на нее подозрительно и ушел наводить порядок там, где они, похоже, всю ночь куролесили.

Марина была даже рада отвлечься на готовку, но руки совсем не слушались, и она то и дело роняла ложки-миски, нервно вздрагивая. Таблетка алкозельцера, которую мужчина принес в ванную вместе с футболкой и стаканом воды, уже подействовала, но чумное состояние не уходило, и Маришка сонной рыбой перемещалась по большой просторной кухне.

– Кофе, мне нужен кофе! – очнулась девушка. – Хоть проснусь до конца.

С завтраком она определилась почти сразу, тут и думать нечего, надо печь блины! Беспроигрышный вариант. Руку набила, тесто делать научилась, а выглядеть перед шефом еще большей неумехой и совсем дурой не хотелось.

«Главное, не в таких количествах, как тогда» – дала себе установку Маришка и хмыкнула.

Мужчина все не возвращался и присущий девушке оптимизм взял верх над мандражом. Худшее, что он мог с ней сделать – это уволить. Да только в сложившейся ситуации столь радикальная мера не пугала, а даже подозрительно смахивала на выход.

«Узнать бы еще, девственница я или уже нет, а то вот будет нежданчик, если это опять сон» – хихикала про себя Маришка.

Блины выходили красивые, кружевные, румяные. В сковороде рядом шкворчало мясо с луком для начинки, в небольшой красивой синей кастрюльке позвякивала банка сгущенки и перемазанная в муке хозяюшка, довольно прихлебывая кофе, напевала, что во всем нужна сноровка, закалка, тренировка.

Когда Александр зашел на кухню, Марина, с мокрыми после душа волосами, в одной лишь его футболке, пританцовывая у плиты, подкинула блин, ловко его подхватила сковородой и похвалила себя, какая она молодец.

– Испугалась, что замуж не возьмут? – засмеялся мужчина. – Ой, еще и мясо. Фаршированные будут блины, да? Отлично!

Александр подошел почти вплотную и заглянул через плечо. Маришка замерла и забыла, как надо дышать.

– У тебя щека в муке, – почему-то хрипло произнес Александр, и девушка обернулась.

Он смотрел на нее так, как там, во сне. Или в воспоминаниях. Маришка тут же почувствовала себя голой, и память радостно подсказала, что на ней кроме футболки действительно ничего нет. Рот сам приоткрылся в ожидании поцелуя…

– Что горит? – спросил Александр.

Маришка со скоростью света обернулась к плите. Ну конечно же! Блины не терпят невнимательности. Не зная, радоваться или огорчаться сорванному поцелую, девушка пошла со сковородой к раковине, под которой располагалось мусорное ведро.

Мужчина не отрывал взгляда от своей блондиночки. Она шла медленно, плавно, красиво, зная, что он смотрит. Вот она немного наклоняется, футболка ползет вверх, но недостаточно высоко. Он готов взять ее прямо здесь и сейчас. И она, кажется, тоже не против.

Да только Марина вернулась к плите и, как ни в чем не бывало, продолжила печь блины.

«Ну ладно, я подожду, – Александр любовался точеной фигуркой девушки и предвкушал. Судя по бардаку в квартире, ночь прошла очень бурно и хорошенькая скромная блондиночка знает толк в страсти. Память впервые его подвела и предполагать, как это было, – себя не уважать, когда можно просто повторить, решил мужчина. – Лена, конечно, меня убьет, если узнает, но сделанного не воротить».

Маришка чувствовала себя странно. Понимание, что тебя хочет такой мужчина, будило фантазию и возбуждало до чертиков. Даже в простой белой футболке и домашних штанах он выглядел как картинка, эдакий образец брутальности. А его взгляд! Марина чуть не спалила очередной блин, когда представила, как он сейчас на нее смотрит и едва удержалась от того, чтобы не прогнуться в пояснице, многозначительно выдвинув на передний план нижние девяносто.