Любовь прекраснее меча

Гудэрз кормил мясом своего любимца — двухголового шинийского льва. Боковым зрением заметив какое-то движение в конце коридора, слуга повернулся и вздрогнул; рука непроизвольно потянулась к запору клети, чтобы выпустить на чужака грозного хищника.

— Это я, Гудэрз, — сказал Хамрай. — Здравствуй. Что у вас случилось?

— Хозяин? — удивился слуга. — Вас и не узнать. Да и в голове не укладывается, что вы здесь и одновременно еще где-то… За столько лет я, казалось, ко всему привык, но это… Вы… то есть ваш двойник… то есть… ну, в общем, он пошел к повелителю. Шах собирается на войну, а так ничего не случилось, все нормально…

Хамрай улыбнулся ему и подумал, что Гудэрз совсем стар, скоро перейдет в мир иной. А ведь маг взял его в услужение двенадцатилетним мальчишкой.

— Хорошо, я еще поговорю с тобой, потом, — кивнул Хамрай и отправился дальше, не обращая больше внимания ни на слугу, ни на диковинных существ в клетках зверинца.

В конце коридора он увидел самого себя. Двойник почувствовал его появление и поспешил встретить мага, чтобы охрана случайно не подняла тревогу по всему дворцу.

Давным-давно Хамрай изобрел способ делать полных двойников — это открытие тысячи раз спасло жизнь шаху. Когда какой-либо наглец, едва владеющий магией, заявлял, что может снять заклятие с пресветлого владыки, Хамрай не возражал. Но проверял действенность снятия заклятия на двойнике повелителя — тысячи раз он наблюдал, как после соития с женщиной двойник шаха превращался в жуткого монстра.

В первый раз они едва остались живы: чудовище запросто уложило отряд отборных телохранителей. Впоследствии проверяли снятие заклятия в специальной комнате, где многотонная плита обрушивалась на еще только начинающего перерождаться монстра.

Хамраю даже в голову не приходило делать двойника кого-либо, кроме самого шаха Балсара, и то двойнику предстояло жить не более нескольких десятков минут.

Сделать двойника самого себя… Он боялся. Ему было жутко даже представить, что появится еще один человек, который знает то же, что и он, думает так же…

Как с ним себя вести? Как вести себя с самим собой?

Говорят, в чужую душу не залезешь. Как оказалось, нельзя залезть даже в душу собственную.

Старый чародей замедлил шаг, оттягивая встречу с двойником. Он ни о чем не говорил с ним перед отъездом, когда создал его. И не знал о чем говорить сейчас.

Хотя, надо сообщить ему все о наследнике Алвисида. Все, что уже успел выяснить.

Хамраю было неприятно узнавать самого себя в двигающемся навстречу мужчине.

Неужели он при ходьбе так по-дурацки затопыривал за спину правую руку?

И двойник, чувствовавший себя полновластным хозяином в этом подземном коридоре и в башне, тоже замедлил шаг.

Они остановились друг против друга.

Хамрай вдруг понял, что чувствует себя так, словно готовится вступить в тяжелый магический поединок. С кем? С самим собой? Победителя не будет.

Видно, у обоих магов мысли были одинаковы — они рассмеялись одновременно.

— Ладно, — кивнул Хамрай двойнику, — идем к шаху. Случилось что? Зачем вызывал?

— Я беспокоился о твоей судьбе, — сказал двойник, повернувшись и зашагав в обратную сторону. — В неизвестности всегда жить тяжело.

Хамрай странно посмотрел на проводника.

— Э-гей, — сказал он. — Что-то я не замечал в себе раньше привычки лукавить перед самим собой. Если б я погиб, ты бы сразу почувствовал, что моя сила перешла к тебе.

— Я действительно беспокоился, — твердо сказал двойник. — Сколько лет прошло…

— Сколько? — пожал плечами Хамрай. — Путешествие в Тибет длилось гораздо дольше… И шах не волновался.

— Шах и сейчас не волнуется, он собирается навести порядок в Парфии… Я… Ты видел наследника Алвисида?

— Да. Сегодня. Остановись.

Двойник послушно развернулся. Хамрай положил пальцы ему на виски.

— Смотри в глаза…

Но двойник и сам знал, что делать. Он откинул факел на каменный пол и тоже положил пальцы на виски Хамрая.

Страхи непроницаемого с виду шахского чародея, непрекращающиеся неудачные попытки снять заклятие Алвисида, новые лица визирей, значительные и незначительные происшествия последних лет в стране и государстве хлынули в память Хамрая, вжившегося в образ гордого французского барона. Он автоматически отбрасывал все лишнее, наносное, ему не нужное.

Он почувствовал, как вздрогнул двойник, узнав о событиях, происшедших в столице Британии за последние дни, и увидев образ рыцаря, которому суждено — вернее, который может — возродить Алвисида.

— Симпатичный юноша, — только и сказал двойник.

— Он соберет Алвисида, — уверенно произнес Хамрай. — Все, идем к шаху. У меня не так много времени.

Двойник подобрал факел и быстрым уверенным шагом отправился вперед, осмысливая полученные знания. Хамрай чувствовал, что двойник тоже уверовал, что этот юноша, которого он и сам-то видел лишь несколько минут, возродит Алвисида, а возвращенный к жизни бог, в свою очередь, снимет заклятие с шаха Балсара.

Нилпег, личный телохранитель шаха, при виде чародея и его спутника открыл дверь в покои Балсара. Хамрай улыбнулся старому знакомцу.