Любовь – работа без выходных (сборник)

– Умер! Я был мертвым, но сейчас ожил! Ты моя законная жена! Я уже дошел до министра абсорбции[2]. Я сделаю для тебя все… Я люблю тебя… Я так сильно люблю тебя, Светуля! Я чуть с ума не сошел, когда увидел тебя там, на каталке, без сознания…

Света устало откинулась на подушки, и слезы потекли по щекам прозрачными ручейками.

– Не плачь, любимая, – Валерий целовал ее мокрые щеки и гладил по грязным спутавшимся волосам. – Теперь мы вместе! И у нас будет ребенок, вот увидишь! – Он сказал это, хотя знал, что если и раньше ее беременность была под большим вопросом, то теперь-то вообще вряд ли возможна – доктора молчаливо пожимают плечами и отводят глаза: болезнь дала слишком серьезные отклонения.

Света перестала плакать и крепко обняла своего мужа, в ее сердце вновь возродилось чувство любви к родному для нее человеку, только теперь это была не любовь глупой несмышленой девчонки, а взрослой и самостоятельной женщины:

– Ты мой ребенок, – ласково улыбнулась она. – Ты ведешь себя как мальчишка!

Валера с нежностью посмотрел на супругу и понял, что он по-настоящему счастлив.

Через две недели после этого разговора Валера привез жену в отдельную квартиру, которую снял в Ашдоде, чтобы любимая могла пешком ходить на море… Каждый день Света смотрела на волны, облизывающие ее ноги как преданный пес, и оживала. У нее снова появился румянец, появились мечты, надежды… И появились желание и готовность действовать – она хотела детей, но теперь она точно знала, что, если Бог не дает ей забеременеть, значит, она выбрана Им для того, чтобы стать матерью сироты и одарить любовью и заботой чье-то одинокое сердечко.

Света, уже получившая гражданство, взялась за дело и скоро, обойдя кучу инстанций, применяя и дар убеждения, и свою женскую привлекательность, удочерила пятилетнюю девочку из русскоговорящей семьи, где отец на почве ревности убил свою жену и теперь отбывал срок за совершенное преступление.

В этот вечер Валера вернулся домой в десять вечера. Он работал почти без выходных, чтобы выплатить банку деньги, взятые им на лечение Светланы. Он очень уставал, но был счастлив, потому что именно теперь понял, что жив и что несет ответственность за эту прекрасную девушку, которая досталась ему в жены.

Валера положил ключи и ждал Свету, которая всегда встречала его у порога, однако легких шагов жены не услышал, но услышал другое – мягкое щебетание супруги:

– Спи, Уличка, девочка моя, спи, моя девочка!

Валера прислушался – девичий голосок жалобно произнес:

– А ты теперь моя новая мама?

Мужчина распахнул дверь и увидел двух самых дорогих для себя женщин…

Глава 19

Валя открыла глаза от грохота – молодой израильтянин, распахнув ногой дверь, крикнул:

– Вставай, корова! Пойдешь со мной!

– Она моя жена, – тут же вскочил Иван.

– Иди работать, ублюдок! Там товар привезли, – парень заорал на мужчину.

Валя покорно встала и пошла, еще раз напоследок взглянув на любимого.

Ее привели в какой-то шикарный дом.

– Шалом! – сказал израильтянин невысокому полному мужчине. – Это твой хозяин, – парень теперь обратился к Валентине.

– Проходи, красавица! – Мужчина, приторно-сладко улыбаясь, протянул к женщине руки.

Валя обернулась в поисках поддержки у парня, который привез ее, но он будто испарился. Она попятилась, но толстячок успел поймать ее за руку. Его ладони были горячие и потные, и Валентине сразу захотелось вымыть руки. Она брезгливо дернулась, мужчина чуть оскалился, но потом сказал:

– Идем, я покажу твою комнату.

– А что, я одна буду работать у вас? – Она задала вполне закономерный вопрос, так как ни одного человека, кроме так называемого хозяина, на территории не было.

– Нет, что ты, – мужчина снова схватил Валю за руку. – Дом большой, так что работников много. Просто сегодня пятница, и все уже уехали. Но вообще с тобой будет еще кухарка Анат, только она по-русски не говорит, лишь иврит, и Сэм, негр, говорит по-английски.

Валя поморщилась – у нее не оставалось никого, с кем она могла бы пообщаться.

– Меня зовут Илиагу, по-русски – Илья, – продолжил хозяин и посмотрел на женщину снизу вверх так заискивающе, что у Валюши защемило сердце от неприятного предчувствия.

– А отчество? – спросила она, желая отделаться от ощущения мерзости.

– В Израиле нет отчеств… Располагайся, я еще зайду к тебе, – закончил Илиагу и пропустил Валентину в комнатку.

Она села на кровать и расплакалась – ей не хотелось жить.

Через несколько часов Илья без стука открыл дверь – Валентина до сих пор сидела на кровати и смотрела в одну точку. Мужчина прошелся по комнате, провел пальцем по столу, затем остановился, словно задумался. Через несколько секунд он молча начал снимать одежду, обнажая свое старое дряблое тело. Валя от ужаса легла на кровать.

– Вот и умница! – сладко сказал Илья и начал приближаться к женщине.

Валентина молчала и не двигалась – она словно окаменела.

– Раздевайся! – заорал тот, видя, что женщина никак не реагирует на его действия. Она по-прежнему не шевелилась. Тогда он наклонился над лежащей работницей и сунул свое «достоинство» ей в лицо.

Валя дернула головой и залепетала: