Любовь решает всё сама

- Мы все за вас, моя милая, и если среди нас есть кто-нибудь, кто с этим не согласен, то пусть выйдет вперед и займет ваше место, - заявил Эмиль.

- Нечего смотреть на меня, - предупредил его Роджер. - Я не хочу, чтобы из меня делали болвана на глазах всего Порт-Армстронга. Что касается меня, если Мелоди эта функция по вкусу, пусть занимается ею.

- Я не совсем уверена, что возьмусь за эти дела с телевидением, призналась Мелоди. - Прежде всего в Доне Хеллермане есть что-то, что не позволяет мне доверять ему полностью. Он вообще приводит меня в содрогание. Но мне не хотелось, чтобы у него сложилось впечатление, будто мы отступаемся от идеи создания общественного центра.

Джастин заверил Мелоди:

- Выбора у вас не было. Вы могли только дать согласие на интервью. Но скажем честно, пожертвования сократились в течение последних дней. Люди забывают о подобных вещах, если им то и дело не напоминать.

- Мы тоже могли бы забыть об этом центре, - высказалась Хлоя. - Это был бы лучший выход, если вы спросите меня.

- К сожалению, мы уже не можем выбирать, - напомнил Джастин. - Уже собрано изрядное количество денег. Мы не можем прикарманить их, своевременно позабыв, с какой целью прежде всего мы начали сбор средств. На нас подадут в суд по обвинению в воровстве и мошенничестве, прежде чем мы успеем нанять адвоката.

- Мне все в этом деле не нравится, - настаивала Хлоя. - Я с самого начала говорила, что нельзя было позволять втягивать себя в дурацкий проект. Это была большая ошибка.

- Что надо сделать, чтобы тебе понравилось хоть что-нибудь? - презрительно фыркнул Роджер.

- Дать ей милого, симпатичного, жизнерадостного мужчину, - промурлыкала Ариадна, взмахнув ресницами в сторону Фредерика. - Признает ли это наша Хлоя или нет, но она сохнет от недостатка мужского внимания.

Мелоди скрипнула зубами в отчаянии, когда разговор перешел в нападки друг на друга; это происходило слишком часто, нарушая ее душевное спокойствие.

- Я очень рада, что вы трое не хотите выступать по телевидению со своими взглядами, - заявила она Роджеру, Хлое и Ариадне. - Дай вам волю, и интервью станет гарантированной катастрофой. Может, я не всегда говорю то, что, по вашему мнению, должна была сказать. Но я по крайней мере способна не забывать о главном и не дать себя отвлечь от него мелочами.

Это была похвальба, о которой она впоследствии сожалела. В следующий вторник, когда интервью переходило уже в решающую фазу, Мелоди опасалась, что она единолично принесла делу больше вреда, чем Роджер, Хлоя и Ариадна вместе взятые.

Едва она вошла в студию, начались сбои.

Сначала молоденькая помощница ведущего программы возмутилась, когда, встречая Мелоди, услышала, что та хочет увидеться с Доном Хеллерманом до начала передачи.

- Я никак не могу беспокоить мистера Хеллермана, - упиралась девица. - Ему делают грим, и он очень рассердится.

- А я уже рассержена, - сообщила ей Мелоди. - Мистер Хеллерман не дал себе труда ответить на мои неоднократные звонки по телефону после того, как он уговорил меня выступить в вашей программе. Я хотела бы предварительно обсудить с ним, какого рода вопросы он собирается мне задавать.

- Я посмотрю, что можно сделать, - пообещала помощница и исчезла, оставив Мелоди кипеть от возмущения в комнатушке размером с душевую кабинку.

Последние несколько дней были не самыми приятными в жизни Мелоди. Часы торговли в магазине тянулись долго, но они не шли ни в какое сравнение с бесконечной монотонностью вечеров и дней отдыха. Среди жизненных событий, казалось, не было ничего, что могло бы вызвать живой интерес у Мелоди, ибо Дон Хеллерман был не единственным, кто не дал себе груда позвонить; обращало на себя внимание и молчание Джеймса Логана. Мелоди мучилась в тисках тоски из-за того, что он пренебрегал ею. когда юная помощница ведущего примчалась вновь, она лишь объявила, что через три минуты участники программы появятся на экране.

- Будьте добры пройти со мной. Я покажу, где вас будут представлять.

Очевидно, Дон Хеллерман не намеревался уделять гостям заранее ни минуты своего драгоценного времени, и настроение подавленности, владевшее Мелоди с того дня, как она приняла приглашение в телевизионную студию, теперь захватило ее всю целиком.

Студия выглядела как лабиринт электрических кабелей и съемочных камер. Яркие лампы высветили уголок, где ведущий раздраженно ворчал, пока кто-то из гримеров подправлял его редеющую шевелюру. Ослепленная прожекторами, Мелоди с трудом различила в глубине ряды кресел и услышала гул голосов и шарканье ног собравшейся публики.

- Тридцать секунд! - выкрикнул кто-то, и внезапно Мелоди забыла обо всем и обо всех, включая Джеймса. В сущности, ее сознание превратилось в совершенно чистый лист бумаги вследствие самого сильного нервного напряжения, какое она когда-либо испытывала.

Музыка вперемешку с записанными на пленку аплодисментами заглушила биение ее сердца. Дон Хеллерман принял свой обычный светский вид и заговорил в камеру, обращаясь, словно к старому верному другу.

- "Улицы города", леди и джентльмены, программа, которая...