Любовь с первого боя (ЛП)

Мне хотелось видеть доброту в его глазах не больше, чем слышать добрые слова поддержки, которые он собирался сказать.

Это было его вина.

Ладно, не совсем.

Но это была вина его друзей, я была уверена. Все встало на свои места, когда я посмотрела на этого парня, которого когда-то знала так хорошо.

Это были его товарищи по команде. Его фанатки. Его последователи. Джоэл и другие были его друзьями, и у меня не было сомнений в том, что за этим стоит Джоэл.

То есть, реально. Кто ещё это мог быть?

Теплые карие глаза Джейсона были наполнены пониманием, терпением и… уф. Было так легко забыть, что он был одним из них.

— Марго, мне так…

— Пошёл ты, — пробормотала я. Я протиснулась мимо него, глядя прямо перед собой, игнорируя взгляды, перешептывания и смех.

Сьюзи уже была в офисе, когда я вошла туда, и в ее глазах стояли слезы.

— Моя мама убьет меня.

Я обняла ее и присела рядом с ней.

— Никто никого не убьет. Это не наша вина. Любой, у кого есть хотя был половина мозга, поймет, что мы здесь жертвы.

Хорошо сказано, правда?

Вскоре стало ясно, что у директора Крамера отсутствовала половина мозга, если он вообще был.

Из полученной лекции можно было сделать вывод, что это наша вина, потому что мы хотели оказаться в центре внимания. Казалось, он действительно думал, что это была наша идея добавить это фото в слайд-шоу.

Мои попытки убедить его, что мы не виноваты, только усугубили ситуацию. Наш директор довел себя до взволнованного состояния, и у меня практически не было сомнения, что его гнев был, по крайней мере, частично обусловлен тем, что «этот маленький трюк», как он продолжал называть это, испортил его идеально спланированную речь.

Оу, а-а-а.

Сьюзи стоически проходила через все это, пока я молча злилась.

Во всем виноват Джоэл. Если это был не он, тогда это был один из его тупых дружков.

Директор Крамер наконец позволил нам уйти, но только после того, как произнес последние, устрашающие слова.

— Мы сообщим об этом вашим родителям.

Это был единственный раз, когда я услышала, как Сьюзи издала звук, и это было печальный всхлип. Когда мы ушли, я снова обняла ее.

— Ты будешь в порядке?

Она кивнула. Выражение ее лица было несчастным, но она высоко подняла подбородок.

— Да. А ты?

Она посмотрела на меня, и я выдавила улыбку, которая никого не одурачила.

— Я всегда в порядке. И ты тоже.

Толкнув меня в бок, она ответила таким же вынужденным смешком.

— Точно, я забыла. Я же такая крутая.

Мы обе посмеялись над словами Мэтта. Это был смех, на грани с истерикой, и это был скорее всплеске адреналина, чем обычный смех. Но это был такой тип юмора, который был необходим, чтоб помочь нам прожить остаток дня. Ну, вот и наши друзья. Мэтт и мои приятели по оркестру были рядом со мной, когда Сьюзи не было, и когда позже в тот же день я проходила мимо Сьюзи в коридоре, я увидела, что ее друзья из компьютерного клуба делают то же самое для нее.

Может, мы и не были теми, кого назвали бы «популярными», но у нас были друзья. Настоящие друзья.

Джейсон попытался снова поговорить со мной позже в этот же день, но я резко отвернулась, притворившись, что даже не слышу его. Был ли это мой самый зрелый поступок? Вероятно, нет. Но быть милой с Джейсоном прямо сейчас было выше моих возможностей. Я поняла — он был хорошим. Но зашла ли его доброта так далеко, понимаете? Конечно, ему было жаль меня, но было ли в нем достаточно сочувствия, чтобы отвернуться от своих друзей? Нет. Он всегда выбирал их вместо нас.

Вместо меня.

Но это не имело значения, потому что у меня тоже были друзья — он просто не был одним из них. По крайней мере, сегодня, когда толпа, с которой он сидел за обедом, все еще смеялась и указывала в направлении меня и Сьюзи. И особенно когда я увидел, как он в конце дня отправляется на тренировку, со своим дружком Джоэлом и его командой идиотов.

Мы со Сьюзи наблюдали, как он и его болваны-товарищи по команде направляются к выходу, и они увидели нас — будто нас выставили, как охотничьи трофеи перед кабинетом директора, пока мы ждали появления наших родителей.

С таким же успехом мы могли оказаться мертвыми оленями, потому что было лишь вопросом времени, когда наши родители убьют нас.

Что ж, мама Сьюзи, вероятно, впадет в убийственную ярость. Мои родители? Их реакцию было труднее предсказать. Мы со Сьюзи почти не разговаривали друг с другом, пока ждали. Да и что тут было сказать?

Мои родители приехали первыми, и моя разговорчивая мама пыталась рационализировать мое поведение и вытащить меня из неприятностей. Папа тем временем отказывался смотреть мне в глаза.

Мама Сьюзи была такой же тихой, как мой папа, когда пришла. Ее губы сомкнулись в мрачную линию, когда она выслушивала обоснования моей матери о том, как мы совершили юношеский проступок, как мы усвоили урок и как нам действительно следует сосредоточиться на том, кто вставил эту фотографию в слайд-шоу.

Наконец-то, в этой комнате был хотя бы один голос разума.

К сожалению, ее заглушил директор, а затем и отец Сьюзи, оба были полны решимости выяснить, откуда взялся этот бочонок.

Сьюзи была впечатляюще молчаливой.