Любовь с первого клика

Он отбивался, как лев, но один против двух – уже не самый выгодный расклад, в особенности если этот один получил по голове дверью. Не прошло и пяти минут, как Томский прочно занял свое законное место в кресле директора. Прочно – потому что Лена с Никитой для пущей надежности прибегли к помощи широкого скотча.

– И что дальше? – Ян дернулся, как пленный партизан. – Похитите меня? Будете требовать выкуп? Лена-Лена… – Он посмотрел на нее с болью. – Я ведь тебя так любил…

– Вообще-то нет. – Она присела на край стола.

– В смысле? – Томский так удивился, что даже перестал дергаться и будто забыл о том, что его удерживают насильно. – Мне, наверное, лучше знать. Я в жизни ничего такого еще не чувствовал! Ни к одной женщине.

– Это был «Влюбитель», Ян, – призналась Фетисова.

И она рассказала ему всю историю с самого начала. И о том, как ночами с Никитой разрабатывала «Влюбителя», потому что мечтала привлечь внимание Томского, да и самого Томского в придачу. И о том, как по ошибке попала в Пашу, и в какого мстительного безумца он из-за этого превратился. Несмотря на возражения Никиты, Лена даже поведала Яну, как он оказался у нее в квартире после митапа. Томский слушал молча и мрачнел с каждой новой подробностью. Перебил Лену он лишь однажды, когда она затронула самую болезненную для него тему.

– Хочешь сказать, «Влюбитель» на всех действует как бром? – недоверчиво переспросил он. – А только с теми, в кого он влюбляет, или вообще со всеми? И не знаешь, этот эффект надолго?

– Не знаю. – Лена виновато склонила голову. – Возможно, тут нужна помощь психолога…

– В принципе, если так подумать, можно эту проблему решить тем же способом. Клин клином. Пустить двадцать пятым кадром картинки с голыми девушками, скрытая аудиозапись: «Ты хочешь секса…»

– Нет! – хором воскликнули Лена и Томский.

– Больше никакого гипноза, – добавил Ян. – Не хочу стать маньяком.

Кобзев пожал плечами и больше уже не встревал до самого конца Лениной исповеди. Когда она перешла к самому финалу, перечислила всех пострадавших от «Влюбителя» и упомянула о планах Томского-старшего, в кабинете воцарилась тишина. На скулах Яна шевелились желваки, Никита сосредоточенно ковырял ногтем пятнышко на джинсах, а Лена, сцепив руки замком, молилась про себя, чтобы Ян если и не простил ее, то хотя бы понял.

– И теперь ты хочешь удалить приложение? – Томский качнулся в кресле.

– Да.

– Развяжи меня. – Он не повысил голос, не включил командные нотки, но не подчиниться Лена уже не могла.

Она сделала все, что в ее силах, и теперь, когда решение оставалось за Яном, удерживать его в липких путах дальше не имело смысла. Вооружившись ножницами, Лена принялась методично резать скотч в полнейшем молчании. Что при этом творилось в голове Томского, она не представляла даже приблизительно, он будто окаменел, и только легкое биение жилки на его шее напоминало о том, что он жив.

– Всем стоять, руки за голову! – резкий вопль оглушил Лену, и она чуть не воткнула ножницы в Яна от неожиданности.

Разжав пальцы, она подняла руки и медленно обернулась: в дверях кабинета стояли вооруженные полицейские и целились прямо в нее, а за ними пыхтел раскрасневшийся охранник Макарчук.

– Вяжите их! – выпалил он, переводя дыхание. – Они директора нашего похищают! Ян Олегович, я спасу вас!

– Простите, это какая-то ошибка… – начал Никита миролюбиво.

– Молчать! На пол, быстро! – В мгновение ока один из стражей порядка оказался около Кобзева, скрутил руки ему за спиной и пригвоздил к ковру.

– А ты – отойди от него! – скомандовал второй полицейский Лене, а потом обратился к Томскому: – Вы в порядке? «Скорая» нужна?

– Нет… – Ян ощупал нос свободной рукой и поморщился. – Кажется…

– Вы что, не видите?! Его били! – Макарчук с важным видом схватился за дубинку, будто без нее от табельного оружия полицейских не было никакого толку.

– Мы ничего такого не сделали, – пробубнил Кобзев в ковер, но за это тут же получил берцем по позвоночнику.

– У меня все записано на камеры! – потряс дубинкой охранник. – Теперь на суде будешь рассказывать, что ты там не сделал!

– Гриша, оформляй их. – Блюститель закона вытащил наручники. – И звони Горынычу, это вроде его юрисдикция…

Лена вздохнула. Конец вышел печальным, но ожидаемым и, главное, заслуженным. Что ж, зато, возможно, на зоне совесть уже не будет так сильно мучить ее. По крайней мере, она успела облегчить душу перед Томским.

– Не надо никого оформлять, – вдруг произнес Ян, отклеил от себя последние куски скотча и поднялся с кресла. – Я не буду писать заявление.

– В смысле?! – опешил полицейский и даже убрал со спины Кобзева ногу. – Они же вас силой удерживали!

– Не слушайте, это стокгольмский синдром, – не унимался Макарчук. – Ян Олегович, не волнуйтесь, все будет в порядке…

– Это был квест. – Ян посмотрел на Лену долгим внимательным взглядом. – Что-то вроде тимбилдинга. Мы иногда проводим такие корпоративные соревнования… Знаете, выброс адреналина очень помогает сплотить коллектив и дает заряд для работы.