Любовь с последнего взгляда

Хорошо, возвращаюсь к теме. Итак, я снимала жилье в том доме, стоявшем среди точно таких же домов, жила я одна, он все еще жил со своими стариками, домой я возвращалась поздно, он меня ждал, ключ у него был, а я допоздна блуждала по улицам, желая вызвать у него ревность, вынудить его жениться на мне. Господи боже мой! Через два месяца он спросил меня, можно ли ко мне переехать. Yes, yes, yes! Вот это да! Закричать? Броситься ему на шею? Вылизать ему мокрым языком глаза? Плакать, шмыгать носом, а он мне его пусть вытирает, пусть гладит меня по головке? Положить его руку себе между ног: смотри, смотри, какая я влажная! Выть и тянуть на все лады: эй, людииии, победа! Победа? Он капитулировал! Самец хочет жить со мной! Поднять вверх растопыренные указательный и средний пальцы, как идиот-болельщик при виде телевизионной камеры или как военный на танке?! Ничего похожего я не сделала, я не хотела его спугнуть. Не знаю, сказала я, поговори с хозяйкой, я это не планировала, кто его знает, согласится ли она, может поднять арендную плату. Какой хитрой лисицей я была, какой лисицей! Мы же вместе прилично зарабатываем, вдвоем нам будет легче платить. Ох, ох, ох! Если я буду достаточно холодна, если не выдам, что у меня на уме, если я буду вести себя как хороший охотник, он упадет передо мной на колени, он спрячет кольцо в вазочке с мороженым, вручит мне вазочку и скажет: попробуй, лизни, давай поженимся! Я буду удивлена, буду колебаться: не знаю, я на это не рассчитывала, свадьба… Выдержу долгую, очень долгую паузу… пауза будет длинной, как нить паука, плетущего сеть… Длинная-предлинная нить… Я буду ждать, чтобы он повторил… Ох, ох, ох! Хозяйка сказала, нет проблем, он и так все время здесь, и плату не подняла.

У всех женщин в нашем квартале были мужья. У учительниц, воспитательниц, продавщиц, фабричных работниц, домохозяек, парикмахерш. Мы собирались в субботу утром в одной из наших бетонных квартир, если в этот день чей-нибудь муж уходил на работу. Это были прекрасные дни. Постельное белье сушилось на веревке, протянутой в нашем окне, на головах у нас были бигуди, мы мазали лаком ногти, осторожно, чтобы не задеть свежий лак, брали указательным и большим пальцами чашечку с кофе. Мне хотелось спросить их: эй, слушайте, послушайте, остановитесь на минуточку, расскажите, как вы уговорили их расписаться? Не спросила. Они бы посмотрели на меня с удивлением. Они были по горло сыты своими мужьями, многие хотели от них уйти, некоторые были уже на полпути к этому, они даже не пытались делать вид, что господин, который каждый день около полудня паркует свой автомобиль перед их дверью, вовсе не слесарь-сантехник. Их мужья вечно торчали дома, болтались рядом с ними постоянно, не давали им дышать, каждый день их трахали. Счастливицы, думала я, счастливицы, счастливицы, почему мой оставляет меня одну, когда идет играть в баскетбол, предлагает, чтобы в субботу вечером каждый из нас развлекался отдельно, по-своему, возвращается домой в три часа ночи, а на его пальто я нахожу длинные каштановые волосы и ни о чем не спрашиваю. Я места себе не находила. Все вы замужем, еб вашу мать, только моей руки никто не просит, она так и болтается без обручального кольца, мягкая и вялая, как кошка, пристроившаяся зимой под теплым капотом автомобиля. Они завидовали моей свободе, которая меня душила, а я их рабству, которое мне дало бы чувство уверенности. Они вышли замуж молодыми, они поймали своих самцов вовремя, а мое время было уже на исходе. Когда мы вселились в этот дом, мы уже шесть лет были вместе. Я думала, моя жизнь потечет быстрее. Мне шел тридцать третий, он, мой трофей, был охотником. Он пробирался через далекие, удивительные леса, принюхивался и лизал. А я, словно я и не охотник, лежу и жду, чтобы он прикончил меня ножом! Я падаль, я гнию на широком лугу. И скоро до меня доберутся лисица, медведь, голубь, орел, ястреб, сссстервятник…

Эй! Ну-ка раскинь мозгами! Беременность?! Да, беременность! Старая добрая беременность! После сношения нужно поднять ноги вверх, чтобы сперма не вытекла, и держать их так несколько минут, минимум десять. Я распрямляю спину, нужно тренироваться, секс делает меня гиперактивной, я говорила. Или ждала, когда он заснет, а потом задирала ноги вверх и держала их так, пока он не проснется. Аллилуйя, аллилуйя, запела я, когда гинеколог спросил меня: вы хотите сохранить беременность, — а медсестра посмотрела на меня исподлобья. Разумеется, сказала я. Поздравляю, сестра расскажет, как вам следует себя вести, вы теперь молодая мама. Мама? Молодая?! В мои планы не входило рожать, я не представляла себе, как из меня появляется ребенок, я хотела стать замужней женщиной, а не мамой! И все-таки я столько раз видела эту сцену.