Любовь с видом на закат

Вошедшая с ним женщина выглядела на редкость неприятно. Высокая, тощая, пучеглазая, с массивной челюстью. Дорогой деловой костюм абсолютно ей не шел, подчеркивая все недостатки фигуры. Когда она представила себя и Виктора, я опешила.

Миронова? Жена? Отчества разные, значит, не сестра. Тамара сказала, он вдовец, но что помешало бы вдовцу снова жениться?

Не успела я развить эту мысль, как следом прилетело о том, что нам предстоит работать вместе, всем троим. Вот тут-то меня и сорвало. И пункт устава о коллегиальном управлении вылетел из головы, но Елена немедленно ткнула носом. А следом влез Виктор: мол, все спокойно обсудим, когда они подпишут договор. Вышла, хлопнув дверью, и наткнулась на Светку с бумажкой, оказавшейся заявлением по собственному.

— Что, добилась своего? — вылетело из Марианской впадины подсознания.

И поняла по тому борщу, которым залило ее физиономию, что попала в десятку. Подписала в приказ без отработки, даже не подумав о том, кому она передаст дела, бросила ядовито: «совет да любовь» и выбежала в коридор. Очнулась уже на стоянке, судорожно сжимая в руке ключи от машины.

В таком состоянии куда-то ехать точно было нельзя. Уткнулась лбом в руль, пытаясь отдышаться и успокоиться, но ничего не получалось.

Эрик и Светка — да вообще насрать. Виктор и Елена? Ну, допустим, жена — это вряд ли. И не только потому, что страшная и лет на десять старше. Когда я спросила Тамару, не женат ли Виктор, она ответила, что хуже — вдовец. Был бы женат, так бы и сказала, с чего ей врать. Может по матери сестра. Или двоюродная. Или еще какая-нибудь родственница.

Впрочем, это уже были мелочи. По сравнению с тем, что теперь он мой компаньон.

Ну, Эгерс, сволочь, ну спасибо тебе!

Перед глазами снова заметались малиновые молнии.

Прошло, наверно, минут сорок, прежде чем я немного пришла в себя. Ехать домой не хотелось. На дачу — тем более. Позвонила Наташе, сказала, что буду не раньше вечера. И поняла, что умираю от голода. От психа на меня всегда нападал жор, причем хотелось чего-нибудь мерзкого. Какой-нибудь гигантский доширак. Или гамбургер. Зарулила в Макдональдс, взяла бигмак и колу. Впилась зубами так, что за ушами запищало. И тут в голову прибежала еще одна убийственная мысль.

А что, если все это вовсе не совпадение? Нет, совпадение, конечно, но только в том, что Виктор оказался знакомым Тимаевых, а все мы — соседями по даче. И что встретились на дне рождения Артема. Эрик сообщил мне о предстоящей встрече вчера утром. Вряд ли занимался делами в воскресенье спозаранку. Наверняка договорился с покупателями еще на неделе. И те знали, кто будет их партнером. А потом Виктор спросил у Артема, кто я, и тут вдруг такая неожиданная удача. Почему бы не подлезть с тылу? Соблазнить, трахнуть качественно, чтобы стала мягкой и уступчивой. И потихонечку прибрать все к рукам.

Это было так мерзко, что в проводка в голове окончательно перегорела. Какая-то в моих построениях была нестыковка, но я уже не могла сообразить, какая именно.

Зажужжал в сумке телефон, высветился незнакомый номер.

— Рита? Это Виктор. Миронов. Надо поговорить.

— Вы же сами сказали, Виктор Петрович, — прошипела я, — встретимся втроем и все обсудим, — и добавила, забыв, что подписала Светке заявление с завтрашнего дня: — Согласуйте с секретарем.

* * *

На дачу я приехала уже в начале девятого. День все-таки провела дома, остервенело занимаясь уборкой. Даже окно помыла — как только не вывалилась? Включила музыку погромче и подпевала во весь голос, лишь бы ни о чем не думать.

Самая острая фаза бешенства прошла, а вместе с ней улегся и жор, поэтому к ужину едва притронулась. Бобер терся об меня с одной стороны, Корвин с другой, и даже Грим подошел поздороваться. Наташа с Бобром, перебивая друг друга, рассказывали, чем занимались весь день: читали, играли в мячик и в машинки, ходили на озеро, видели большую жабу. Я рассеянно кивала.

Отправив Виктора записываться на прием к секретарю, я нажала на отбой и взяла себе еще пирожок с вишней. И мороженое. Трудно сказать, что именно сработало: поглощенная тонна углеводов или посланный в южном направлении Вит, но меня отпустило. Точнее, слегка приотпустило.

Обычно проблемы мне надо было проговорить вслух. Кому-то. Не поделиться, не слить эмоции, а именно привести мысли в порядок. Про себя не работало, перед зеркалом тоже, требовался сторонний слушатель.

Вываливать все на Эрика — идеального слушателя — было удобно. Но этот вариант остался в прошлом. Родители уже несколько лет жили в Болгарии и присматривали за одной из наших гостиниц, да и не стала б я их грузить своими сложностями такого сорта. Подруга Оля? Та тоже проводила лето с ребенком на даче, а по телефону я общаться не слишком любила. Никогда не понимала, как можно трещать часами. Мне нужно было видеть собеседника.