Любовь. Сатира. Природа. Юмор. Сборник стихов

«Я думаю, Василий, если трону

Какой-нибудь не выгоден закон,

В мгновенье он исчезнуть обречён…

Воров, меж тем, незыблема живучесть…

И бизнеса при том понятна участь…

А я с ворами, Вася, не борец,

Поэтому пришёл мне, Вась… конец…

Как все давал рабочим я зарплату,

Трёхкратно покрывал наценкой траты, –

Ну как закон мне добрый предписал, –

Но жертвою мой бизнес всё же пал

Бумаг пустых всемирного обвала…

Вот так мне, Вася, жизнь мила не стала…»

Едва излился речью Тимофей,

Не дав начать Василию речей,

У спорщиков тот… с нимбом… появился…

Ну я, конечно, тут же изловчился

Подслушать всё, что он им указал, –

Пинка он после них мне только дал! –

«По некоторым признакам вы оба,

Предав свои тела простому гробу,

Прописку заслужили душам в рай…

С натяжкой, правда… просто через край…

Но вижу я при том довольно чётко,

И в ад что можно вам… на сковородку…

Судьбы своей не сами вы творцы,

Хоть к бою приспособлены самцы…

Вот это я учёл… Чужих решений

Барьер вам стал от жизни отчужденьем…

Поэтому нельзя вас ни судить,

Ни в рай, пускай по блату хоть, пустить…

Где души ваши будут, там и кости,

Решаю я. – Дорога вам к погосту…»

Опять с небес был тайным переход…

Узрел я лишь погост, и там народ

Земле как предал их с большим почтеньем,

Чтоб в ней их состоялось примиренье…

(В результате мирового кризиса 2008-2009 годов немецкий миллиардер, потеряв свои активы, бросился под поезд и погиб).

Философия бытия, или Жизнь как попытка объединения одиноких душ…

Коррида

Арена выла от восторга!

Аплодисментов бурных шквал

Не допускал с тореро торга:

Сражён бык будет наповал!

И пики первые вонзились

Под рёв восторженный в быка! –

И кровью первой обагрились

Его могучие бока!

И оглянулся на арену,

Экстазом взорванную, бык! –

И увидал из глоток стену

И кровожадный глоток крик!..

И вдруг забыл он о тореро:

Обида от него мелка.

Арена, полная сомбреро,

Сразила гордого быка!

Так вот кому нужна расправа

Непринуждённая над ним! –

Бывает красота кровавой

Для чьей-то радости засим!..

Его погибель, значит, радость

Для этой яростной толпы!

Неужто жизнь такая гадость? –

И любят кто её, глупы?..

Толпой на смерть приговорённый,

И ей бык вынес приговор! –

Не раз уж пиками пронзённый,

Высокий одолел забор,

Хранителем толпы забавы

Надёжным что, казалось, был!

И над обидчиком к расправе

Своим немедля приступил!

И пролилась тут кровь другая…

Не та, текла что миг назад…

Но бык, однако, проливая

Чужую кровь, ей был не рад!

Не рад обидчиков страданьям,

Хоть кровь их всё же проливал:

Он в смерти тяжком ожиданье

На боль свою им намекал!..

И шпагой быстрою пронзённый, –

С ней был тореро ученик, –

Надеждой слабой вдохновлённый

На справедливость, умер бык…

О, как понятна мне обида

На смерть идущего быка!

Однако будет вновь коррида…

Подправят лишь забор слегка…

(Это событие действительно произошло во время корриды).

Язык

О, язык мой, какой ты болтун! –

Обо всём норовишь рассказать…

Говорят, превеликий ты лгун! –

И рождён для того, чтобы лгать…

Но не верю я в это, мой друг:

Языков это лживых навет!

Без твоих ложь умеет услуг

Обозначить повсюду свой след…

Не хочу, не умею я лгать:

Мой язык на лжеца не похож! –

И о том не желаю узнать

Аксиому, что слово есть ложь…

Чудеса

Я о разных слыхал чудесах,

Но таких, не понять чтоб, не видел! –

Словно Бога я чем-то обидел,

И решил он в своих небесах,

Что не будет мне в жизни чудес,

Что любителям правды занудным,

Мне подобным, лишь серые будни

Бытия могут скрасить процесс!..

Но я сам никогда не хотел

С чудесами, признаться, столкнуться,

Подносил их чтоб кто-то на блюдце

Мне в текучке обыденных дел, –

Дескать, вот ещё чудо, гляди,

Нам ниспослано вновь небесами! –

Чудо делают, знаю, руками

Да огнём созиданья в груди…

Вот за этот-то мой реализм

От чудес меня всяких Всевышний

Отлучил, их природе излишне

Навредить мой не мог чтоб цинизм…

Флюгер

Ой ты, флюгер, флюгерочек,

Что всё крутишь головой

Напролёт все дни и ночи?

Будто вести ждёшь какой?..

Что ты ищешь на просторах

Переменчивых ветров?

Избегаешь с ними спора

Что ль под сенью облаков?

Что так носик выставляешь

Свой под их тугой поток?

Первым выведать желаешь

Тайны разных их дорог?

Отчего ветрам границы

Не мешают поиграть

То с тюленем, то со львицей

В день один, мечтаешь знать?

И какая может воля

Их свободу отменить

Не поймёшь: не можно, что ли,

Нрав крутой их чуть смирить?..

Нет над ними, что ль, указа

Никакого? – И куда

Пожелают, дуют сразу

Ветры вольные всегда?..

Не понять тебе, вертлявый,

Коль прикручен ты к столбу,

Никогда свободы нравы,

Что её творят судьбу!

Обречён ты, друг, вращаться

До своих последних дней

К сторонам, откуда мчатся

Ветры, всех ветров сильней!

Повернёшься к буйной силе

Их нечаянно бочком,

Вмиг столба вершину, милый,

Ты покинешь кувырком…

Что ж о воле заикаться

При таких делах тебе? –

Лучше правильно вращаться

На каком-нибудь столбе…

Чем озабочен Нагиев?..

Обнять мужчина даму может:

Любовь на это дозволенье

Даёт, без всякого сомненья,

Когда и дама любит тоже!

Но отчего Нагиев хочет

За час к десятку дам прижаться?

Уж слишком это… Может статься,

Не зря он этим озабочен?..

Поступки наши – сердца маска:

На женских шеях повисая,