Любовь серого оттенка: свет страшнее тьмы

— А теперь быстро вставай в ванну. — Она попыталась пальцем ткнуть в нужном направлении, но в итоге указала на стену. Часто происходило подобное, но Брайен молчал об этом, чтобы ей не становилось неловко. Но взгляд она, как обычно, умело направляла на него.

И эту ее способность ему никогда не разгадать.

— Приказываешь, Аврора?

— Решил острить? — Она слегка морщит носик и хмурит брови. Чересчур милая, чтобы вызвать что-то помимо улыбки. — Бегом.

— Слушаюсь. — И не выдав свое желание посмеяться над ее строгостью, он встал в одежде под душ, ожидая дальнейших указаний.

— Закрой глаза. Я включу свет, чтобы отмыть тебя.

— Мы поменялись местами?

— Не всегда тебе доминировать.

— Меня пугают подобные заявления.

Аврора закатила глаза и кое-как сдержала смех. Хотела уже прикусить губу, но резко ощутила боль и запекшуюся кровь.

— Я сейчас уйду, и ты сам будешь мыть себя. — И она демонстративно отступила назад.

— Молчу.

Брайен последний раз посмотрел на Аврору и закрыл глаза. Девушка сразу включила фонарик и установила его так, чтобы свет был точно направлен на Брайена. Стянула с себя платье и в нижнем белье встала рядом с «темным»

Несколько раз прокрутила нужные вентили, и из душа полилась теплая вода. Капли стали скатываться по его волосам вниз, извивающимися змейками продолжили свой путь по лицу к шее. Взгляд Авроры проследил путь каждой капли, пальцы прикосновениями к скулам, нарушили мокрые узоры. Она так редко видела его лицо, что не могла не полюбоваться сейчас им.

— Долго еще будешь смотреть на меня?

Вопрос вырвал ее из минутного забвенья. Она суетливо начала расстегивать пуговицы его рубашки, будто ее застали за непростительным преступлением.

— Просто соскучилась по тому, что могу видеть тебя.

Он улыбнулся, а она краем глаза уловила это движение. И сейчас уже она не могла сдерживаться: кусала губы вновь, чтобы не выдать своего восторга. Она обожала его улыбку. Сердце ее выполняло кульбиты, сама она была готова лопнуть от света, растекшегося по телу.

Брайен чувствовал энергию, бьющую от девушки, поэтому и не мог прекратить улыбаться.

— Ты отвлекаешь, — промямлила она.

— Я не двигаюсь. А ты, между прочим, всем телом прижалась ко мне. В одном белье. Отвлекаешь именно ты.

Она этого совсем и не заметила. Помешалась на нем, что сама из-под контроля вышла. Пришлось взять себя в руки, расстегнуть последнюю пуговку и начать медленно стягивать с него рубашку.

Но ее действия вызвали явную боль. Брайен напрягся, убрал с лица улыбку и нахмурился.

— Что такое? — обеспокоенно спросила девушка.

— Спина. Меня там немного поцарапали.

Аврора даже не стала дальше слушать лепет Брайена. Если он почувствовал боль, значит все куда серьезнее, чем «простая царапина».

Она заставила его развернуться и подставить спину под душ, чтобы прилипшую рубашку было проще снять. Она медленно стянула с него один рукав, затем второй. И каждое движение лопатками приносила Брайену боль.

— Просто дерни рубашку, — сказал он.

— Ага, чтоб вместе с кожей оторвалась?

Не слушая поучительные слова Брайена, девушка начала сосредоточенно отделять ткань от кожи, поглаживая плечи «темного». И эти нежные прикосновения действительно действовали на него лучше обезболивающего. Он и не заметил, как рубашка полностью отлипла от раны.

Аврора откинула порванную черную вещь в сторону и посмотрела на широкую спину. Поперек, от лопатки и вниз, следовал достаточно глубокий порез. Кровь, бежавшая из него, смешивалась с водой и окрашивала дно ванной алым цветом.

Аврора, только не начинай реветь.

Это вторила себе девушка, аккуратно промывая порез, убирая грязь. Но тяжелое дыхание Брайена, его сгорбившаяся спина, упершиеся в стену ладони и полная тишина заставляли Аврору уже миллионный раз пожалеть о том, что закатила истерику.

И снова слезы.

— Не начинай снова плакать, — обратился к ней Брайен.

— А я и не плачу. — Но всхлип тут же указал на ее ложь.

— Ты не виновата.

— Ага.

— Я серьезно. В этом всем нет твоей вины. Ты даже знать ничего не могла.

Конечно, она ничего не знала. И это снова било по ней, выводило на эмоции, а она никогда не умела их сдерживать.

Когда Аврора закончила и начала бубнить что-то про лекарства, Брайен повернулся к ней, взял лицо в ладони и провел пальцем по губе, которую она снова кусала, чтобы тише всхлипывать. Кожей он ощутил след от зубов и кровь.

Слишком много крови за последние сутки.

— Аврора, перестань нервничать. Ты доводишь себя ненужными обвинениями.

Успокаивал ее, хотя самому следовало бы выкинуть из головы происходящее несколько часов назад. Но он не мог.

«Серая» убрала от себя руки, взяла флакон и вылила на свою ладонь слишком большое количество геля. А потом начала отмывать его руки, лицо от крови. Усердно, увлекшись, зациклившись. Пена стекала по нему, унося с собой алый цвет.

Аврора наблюдала за тем, как кожа очищается, пока Брайен не притянул ее к себе и не заключил в объятия. Крепкие и нужные.

Она выдохнула державшийся в легких воздух и скрепила руки на его спине, аккуратно, чтобы не задеть рану.

— Надо обработать ее. А еще лучше бы зашить.

— Тихо. Просто не говори об этом.