Любовь серого оттенка: тьма, обласканная светом

Неизвестно только, куда пропали сторонники прежнего образа жизни. Они исчезли, не портили картину своим вмешательством. Но Брайен предполагал, что они еще появятся, и никогда не забывал о них.

Из таблеток, которые спасли Джой, удалось сделать огромное количество точных копий. Каждому, входящему в состав армии по освобождению «светлых» от тирании их правительства, выдали по контейнеру с несколькими капсулами. Экипировку новую создавать не было времени, но всем повязали на плечо белую ленту, снабдили оружием. В числе новоиспеченных солдат были и мужчины, и женщины разных возрастов.

План был составлен, люди подготовлены. После этой ночи, на заре, мы должны были начать проникновение на территорию «светлых». Застать их врасплох, но одновременно в том положении, когда они не совсем уязвимы — наша задача. Мы не хотели запугивать, мы хотели помогать им.

Переждать эти последние часы перед решающим днем мы, своей компанией, решили в ближайшем к границе баре. Никто из нас не пил, но в привычной атмосфере, рядом с другими «темными» мы и так чувствовали себя слегка хмельными. По крайней мере, я так представляла это состояние, потому что голова у меня кружилась, язык заплетался и смех вырвался в неловкие моменты.

— Это от волнения, — говорил мне Кайл достаточно очевидные вещи. — Еще немного, мы выйдем из этого помещения, и все навсегда изменится.

Брайен не мог быть рядом с нами, не мог ждать момента на самой границе. Он нужен был в управлении, был нужен командующим и элите. Они вместе продолжали разрабатывать план, рассчитывать припасы. Ведь оружием и экипировкой, возможно, приходилось бы снабжать и примкнувшим к нам «светлых».

— А когда-то в этом баре мы впервые нормально беседовали с Авророй, — заметила Джессика. — Помните?

— Только ностальгии сейчас не хватало, — буркнула я.

— Почему бы нет?

— Тогда вспомни, как в этом баре меня хватил приступ моей чокнутой «светлой» стороны!

— Но после этого Брайен вправил тебе мозг, и ты стала «серой».

Депрессивной «серой», пытающейся принять себя.

— А ведь если бы я тогда не потеряла браслет…

Я произнесла это вслух, хотя думала, что фраза лишь проскользнула ниткой в клубке мыслей. А что было бы с нами, если бы браслет не сорвался с руки? Если бы Брайен не нашел меня? Если бы он не пошел на сделку, чтобы решить: достойны ли «светлые» жизни? Если бы мы не полюбили друг друга достаточно сильно, чтобы оказаться сейчас здесь?

Воспоминания захлестнули меня. Я даже выпала из общей беседы, хотя там опять Джой и Кайл о чем-то живо спорили. Они уже даже перешли на ставки, когда Ребекка легким толчком заставила меня прийти в себя.

— О чем задумалась? — спросила она, наклонившись ко мне. — Переживаешь о Брайене?

— В том числе. Спокойнее, когда он рядом.

— Он теперь самый важный человек в «темном» мире точно.

— Да-да, ответственность и все такое. Не надо успокаивать меня, я далеко не та Аврора, которая всех бесила.

Неожиданно Джой встала и сквозь смех начала тыкать пальцем в Кайла. Сидящая рядом с ним Джессика держалась за живот от хохота. Не знаю, что у них происходило, но и Гэйл, и Дэйв включились в оживленную дискуссию, причем парни кажется были на стороне Кайла. Мы с Ребеккой остались предоставлены сами себе.

— А жаль. Мне было приятно над тобой издеваться, — брюнетка игриво приподняла бровь, а я в ответ ей усмехнулась.

— Мы можем в любой момент переброситься колкостями.

— Ты научилась отвечать. Теперь в унижении тебя приятного мало.

Я сочла это за полноценное принятие и дружескую любовь. Именно любовь и никак иначе. Ребеккой я дорожила, о взаимности сомневаться не приходилось.

— Так о чем еще ты переживаешь?

— Я не хочу никого потерять. Такие счастливые сидят, ты только посмотри. — Они уже начали перекидываться сухариками, как малые дети. — Я не хочу потерять папу, брата. Амелия и Волкер прикрыли Джой и Гэйла, что если они уже пострадали? А Джейн? Если они ее хоть пальцем тронули.

Рука Ребекки нащупала мою, тихонько сжала ее в подбадривающем жесте. Она знала, мне не нужны объятия и наставления, я даже слез не пролью и не покажу своим друзьям, как страдает каждая клеточка меня. Все и так знали, зачем напоминать?

— Ты просто должна помнить, что мы все знаем, на что идем. И каждый это делает в первую очередь ради собственного счастья и счастья своих близких. Мы благодарны тебе и Брайену. Если хочешь знать, то Блэйк…

Она запнулась. Я тут же подняла свой взгляд на нее, почти вгрызлась в ее полное откровений лицо своим нетерпении. Мне было страшно поднимать эту тему с ней, но избегать ее тоже было невозможно.

— … он любил тебя больше всех нас. У него такой метод проявление привязанности — грубить, хамить, унижать. Он предал, да, но я уверена, что он ненавидел себя больше, чем его ненавидел Брайен. К тому же, он точно не винит тебя в произошедшем.

— Он просил передать тебе.