Любовь, смерть и манекены

- Кажись, я мокрая. Ещё чуть-чуть и… – возбужденно прошептала Лена.

- Да забирай. Всё равно они все придурки и предатели. И этот особенно. Ясно же, что ему давалка нужна на одну ночь. Распавлинился тут.

- Во-первых, я бы его забрала, конечно. Но вряд ли он этому обрадуется. Если только не опоить или… ослепить. – Лена на мгновение задумалась, но, увидев недоуменный взгляд подруги, продолжила. – Во-вторых, кажется у нас с Деней намечается что-то серьёзное. А ещё, давай уже думать иначе. Это не они нас должны использовать, а мы их. Поэтому хватай этого красавчика, отымей его по полной, а после свали, не прощаясь. Ни телефонов, ни имён.

Вздохнув, Оля снова посмотрела на незнакомца. Возможно, Лена была права – зачем впускать кого-то в своё сердце и снова и снова страдать, когда можно просто получать удовольствие. Почему бы не попробовать?

Кажется, незнакомец понял мысли Оли. Взяв с собой стакан с остатками джина, он пошёл знакомиться.

- Мы можем поговорить? – спросил невесть откуда взявшийся Никита. – Прости, пожалуйста. Всё не так, как кажется. Я просто…

- Лапал другую! – прервала извинения Оля.

Она очень хотела закричать, хотела вскочить и врезать Никите. Вдарить со всей силы по его милой мордашке. А потом увидела этот взгляд и чуть не простила. Столько боли, раскаяния и, кажется, любви... Или это ей только показалось? Когда-то она видела любовь и в глазах у Виталика. Пока не выяснила, что тот просто не способен на это чувство.

- Прости! Позволь мне… – снова начал Никита.

Но Оля зажмурилась, закрыла уши и сжалась так, будто ожидала, что вот-вот рухнет крыша.

- Оля… – прошептал Никита.

Он взглянул на Лену. А та лишь развела руками и, отрицательно покачав головой, процедила:

- Тебе здесь не рады.

Никита хотел сказать что-то ещё, но слова застряли в его горле. Когда приходится сдерживать слёзы, говорить очень сложно. Вместо этого он горько улыбнулся, достал из-за пазухи конверт, положил на стол. Но отпускать руку не спешил. Он будто растягивал мгновение. Хотел побыть здесь ещё немного.

Пока среди звуков музыки не донесся удар колокола. Откуда-то поблизости. Кажется, из кармана Никиты.

- П..прощай, – произнёс Никита и пошёл прочь.

- Всё, он свалил, подруга, – сообщила Лена, прикоснувшись к плечу Оли.

- А? – переспросила Оля.

Открыв глаза, она осмотрелась.

- Свалил, говорю, твой прыыынц!

Оля выдохнула. Находиться поблизости с источником боли казалось невыносимым.

- Как думаешь, может, стоило выслушать? – засомневалась Оля.

- Ну, может, и стоило. Может, у него… этот… сексоголизм. Или как там?.. В общем, надо ему полечиться. И всё! Перестанет всех лапать. А-то даже мне тогда ручку поцеловал.

- Ага, надо полечить… Как с котиками – отрезал член и живи спокойно.

- Ну, это как-то совсем радикально. Кстати, о членах. – Лена взглядом указала направо. – Вон ещё один приближается.

Покосившись, Оля увидела незнакомца. Тому явно пришлось притормозить и подождать, пока удалится опередивший его конкурент. Но теперь «доступ к телу» был снова открыт. Так что он допил свой джин и пошёл на второй заход.

- Нет, не могу. Не сейчас. – Оля резко встала. – Прости, Ленок. Просто не могу. Здесь так душно.

- Тааак, подруга, давай-ка на свежий воздух, – заволновалась Лена.

Уведя Олю прочь из прокуренного клуба и заодно подальше от недоумевающего незнакомца, она вызвала такси.

- Сейчас поедем.

- Не волнуйся, мне уже лучше. Позвони Денису. Он наверняка сразу примчится, – предложила Оля.

- Да, по первому зову. Люблю, когда меня слушаются. Хотя… брутальности всё же иногда не хватает. Блин, мы, девочки, реально противоречивые создания.

Лена не хотела оставлять Олю одну. Но та настояла. Иногда это просто необходимо – избавиться от всего и всех, очистить разум и перезагрузиться.

- А с этим что делать? – спросила Лена, доставая из сумки конверт.

- Чёрт… – прошептала Оля.

С одной стороны, она надеялась, что конверт окажется в мусорке. И видеть его снова было довольно болезненно. Но с другой стороны, чувства к Никите никуда не исчезли.

- Ладно, – сказала Оля, забрала конверт и села в такси.

Машина проехала всего сто метров. А затем снова остановилась. Однако Оля этого не заметила. Она чувствовала лишь жжение. Казалось, если она подержит письмо ещё немного, то рука загорится.

Не выдержав, Оля бросила конверт на сиденье. Посмотрела на него, словно ожидала какого-то ответного действия. Затем взглянула на руку. Никаких покраснений и тем более ожогов.

- Кажись, пора к мозгоправу, – прошептала самой себе Оля.

- Ты что-то сказала? – спросил таксист.

- Да, почему стоим? – опомнилась Оля.

- Жду, когда скорая проедет. Никак не может протиснуться из-за лимузина. Видать, придурок какой-то за рулём. Развернуться даже не в силах. Перекрыл движение. Вот наверняка отпрыск какого-нибудь чиновника. Из тех, которые «Делаю, что хочу! Это мой город!». Я бы даже зуб дал – прав у этого отпрыска нет, а если есть, то батей купленные.

Таксист говорил что-то ещё. Но Оля прекратила слушать почти сразу же. Достав письмо, она прочла первые строки. И злость исчезла, уступив место ужасу и непониманию.

***