Любовь со странностями и без

– У тебя все легко, слишком легко, – сказала Оля. – Ты с такой легкостью делаешь больно, будто тебе два года, когда ты подходил и бил меня по коленке.

Гера был младше на четыре года. Оле казалось, что на все двадцать четыре. Она всегда была старшей сестрой, сидела с маленьким братиком. Он всегда был любимым младшим сыном. Обычно в семьях есть условное разделение – мама больше любит сына, а папа – дочь. Или наоборот: папа – сына, а мама ближе к дочери. В их семье такого не замечалось. Папа любил себя, мама любила Геру, Оля тоже любила Геру. А ее, получается, никто не любил.

Гера рано женился. Его жену звали Оксана. Ни Оле, ни Наталье Виленовне – матери Геры и Оли – Оксана не нравилась. Не для Геры. Мезальянс. Но Оксана хорошо готовила – окончила кулинарный техникум, – пекла кексы, торты и пирожные. И у нее в шкафах царил образцовый порядок. Каждый день она тратила несколько часов на то, чтобы убрать квартиру – ни пылинки, ни соринки. Рубашки – отутюжены лучше, чем в химчистке. Гера за первый год семейной жизни растолстел, прибавив килограммов десять. Был всем доволен – и кексами, и рубашками. Он отдалился от матери и сестры, полностью влившись в многочисленный клан Оксаниной родни. Там все было заведено как часы: юбилеи в ресторане, тарелки в три ряда на столе по случаю праздников, семейные торжества, шедшие чередой.

Первое время Наталью Виленовну и Олю еще приглашали на праздники, а потом перестали – уж очень сильно они портили настроение всем остальным родственникам своими кислыми улыбками. Оля для брата стала дальней родственницей. Удивительно, ведь они были так близки в детстве. Гера не засыпал, если Оля не сидела рядом. Она ехала домой из института, чтобы сделать с братом домашнее задание по русскому или математике. Отказывала себе в личной жизни, потому что у нее был брат, которому она была нужна больше, чем мать. Гера иногда Олю называл мамой. Но он вырос, и старшая сестра оказалась лишней.

Оля привыкла считать Оксану дурой. Ну не повезло брату с женой. Что поделаешь. Он сделал свой выбор. Если ему нравится жить с дурой, которая раскладывает носки и рубашки по цветам, гладит постельное белье с двух сторон и каждые выходные нарезает салаты тазами, пусть так и живет.

Очень редко у них случались минуты откровенности. Но в одну из таких минут Гера признался – Оксана не может забеременеть. Многих врачей прошла – безнадежно.

– Помоги. Она уже с ума сходит, – попросил Гера.

– А тебе это надо? Ты хочешь детей? – спросила Оля.

– Нет. Не знаю. Если Оксана хочет, то пусть будут. Родственники ее замучили.

– Тебе нужны дети ради родственников?

– Какая разница? Просто помоги найти врача. Я знаю, ты можешь.

И Оля нашла врача.

Почему она об этом вспомнила? Вытирала пыль в коридоре и наткнулась на слепок, который завалился за полку. Оля подарила Гере и Оксане такой набор – прикладываешь ножку или ручку малыша к составу вроде пластилина или гипса, тот застывает, обрамляешь в рамочку или подвешиваешь на ленточку. Оксане подарок не понравился, и Оля с Герой сделали слепок, можно сказать, тайно, когда Гера приехал в гости с сыном.

Сын Геры, Олин племянник, которого назвали Владиком, родился чудесным малышом. Оля ничего не понимала в детях, поэтому ей все младенцы казались прекрасными. У Владика был курносый носик – от Оксаны, а разрез глаз – немного раскосый, монгольский – от Геры.

Малыш рос здоровым. Оксана стала сумасшедшей матерью – готовила, не признавала готовое питание, гуляла в любую погоду.

Года в три, когда Владик так и не заговорил, Оксана начала таскать сына по врачам. Владик кричал, вопил, не подпускал к себе никого, кроме матери. Но диагноз был поставлен – аутизм. Задержка речевого развития. Задержка общего развития. И далее – еще длинный список задержек.

Но Оксана справлялась – делала сыну уколы, давала таблетки, консультировалась с врачами. Прогнозы при таком подходе были хорошими.

Гера завел любовницу. Он успел познакомить ее со всеми друзьями и привел к Оле. Любовница оказалась очень похожа на Оксану до рождения Владика. Оксана в то время сидела на приеме у очередного врача, пытаясь найти волшебное средство, чтобы Владик рос, как все дети.

– Зачем ты ее привел? – спросила Оля у брата.

– Она сама попросила.

– Ты хочешь развестись с Оксаной?

– Нет, не хочу.

– Тогда зачем таскаешь свою любовницу по друзьям и родственникам?

– Не знаю. Я уже ничего не знаю.

– Оксана в курсе твоих метаний?

– Нет, точно нет. Она с Владиком… все время…

– Ты тоже должен быть с Владиком.

– Я знаю. Ты думаешь, я совсем идиот?

– Думаю, ты не идиот, ты слабак. Трус. И не мужчина.