Любовь со вкусом вишни

И обалдел: несколько секунд девушка смотрела на него, казалось, неправдоподобно огромными, расширившимися от удивления зелеными глазищами таким взглядом, словно давно знала и не чаяла увидеть. Настолько странно, что он не мог подобрать определение этому взгляду!

И вдруг побелела, и он понял, что сейчас она упадет в обморок.

Сергей находился ближе всех к ней, стоя у края стола, поэтому-то Наталья и представила его последним. Сделав шаг, Кнуров подхватил девушку под спину и усадил на скамейку, заодно сняв с плеча гостьи дорожную сумку.

От Вероники исходил еле уловимый запах вишни! Вот на самом деле – вишни!

У Кнурова окончательно испортилось настроение. Хотелось выматериться от души и с чувством!

Девушка быстро пришла в себя, и он, отодвинувшись подальше, передал заботу о барышне обморочной в другие руки, встал и отошел. К нему тут же неслышно, как обычно, подошел Пират.

– Ну, пусть хоть расскажет, в чем дело, – поняв настроение командира, предложил он.

Сергей присмотрелся к другу, что-то в Лешкином тоне проскальзывало…

Они все уже миллионы лет назад научились разговаривать, понимать и чувствовать друг друга без слов. Если бы не умели, не парились бы сегодня в жаркой душистой баньке и не пили ледяную водочку, закусывая потрясающим шашлычком, а лежали бы неизвестно в чьей земле, без креста и поминовения.

– Ну, пусть расскажет, – отпуская Лешку на свободу без пристрастного допроса, вяло, без всякого оптимизма, согласился Сергей.

Кнуров понимал, что расстроен, зол, поэтому и дал уйти «брату», не став выяснять, что тот недоговаривает. Да и на самом деле – пусть уж девушка расскажет, раз приехала и все так получилось.

Девушка ела, а Кнуров незаметно ее изучал. Она практически не принимала участия в общем разговоре, в который Ната с Диной ее старательно вовлекали, и однозначно отвечала: «да», «нет», «спасибо», когда к ней обращались, улыбалась несколько робко, дежурно, оставаясь напряженной и натянутой, как струна. Ну, это-то понятно: не ожидала встретить здесь много людей, да еще застолье чужое, и оконфузилась обмороком. А может, и специально разыграла, хотя непохоже. Он видел, что она что-то обдумывает, решает, и злился, накручивая себя все больше и больше.

У нее зеленые глаза.

Стоп! Стоп-стоп!! А в глазах-то у нас…

– Сколько вам лет? – резко, требовательно спросил Кнуров.

За столом воцарилась тишина, как пишут в романах: «гробовая». Он бы сказал – рабочая.

Во-первых, потому что всем сразу стало ясно, что потеха закончилась и началось дело, то самое, которому час.

Во-вторых, вопрос, заданный громко, был весьма далек от деликатности.

Девушка поставила стакан с минералкой, которую так и не донесла до губ, на стол, посмотрела Сергею прямо в глаза и ответила:

– Тридцать.

Он ожидал продолжения, что-то вроде: «А что?» и обиженно поджатые губки, или «Какое это имеет значение?», или что-нибудь язвительное, но нет – продолжения не последовало.

Как говорится: «без комментариев».

– Ты спрашивал? – посмотрел он недовольно на Пирата.

– Да… – расплылся тот в улыбке.

«Понятно!»

Его отпустило, полегчало, опять зазвенело внутри. Ну, во-о-от, так-то лучше будет. Кстати, отпустило и зазвенело не у него одного, между прочим!

– Рассказывайте! – почти приказал Кнуров.

– Два дня назад я вернулась из больницы… – начала Вероника, по-прежнему глядя ему в глаза далеко не приветливым и добродушным взглядом.

Она рассказывала четко, подробно, излагая только факты, не добавляя эмоций или комментариев, никаких «мне показалось», «я подумала…».

«Это хорошо! Соображает она замечательно, говорит только по делу. Значит, и работать будет легче», – уже приступил к работе Кнуров.

– Все, – закончила она и отпила воды из стакана.

– Когда умерла ваша бабушка?

– Три месяца назад.

– И до ее сороковин вас никто не беспокоил?

– Нет.

– Опишите, какая у вас квартира и какая у бабушки.

Она подробно рассказала, назвала адреса.

– Если работала одна команда и не торопясь, то неделя, если две, то дня три, – сказал Антон, имея в виду обыск.

– И узнали они совсем недавно, – подхватил Мишка.

– Правильно. Значит, либо в архивах что-то накопали, либо получили информацию от кого-то, скорее всего, после чьей-то смерти, – кивнул Антон.

– А может, случайно что-то всплыло? – сказал Пират.

– Может. А что за сотрясение у вас было? Что-то серьезное, раз вы целых пятьдесят дней в больнице лежали? – спросил Кнуров.

– Меня сбила машина.

– Какая, кто сбил? Это имеет отношение к этим людям? – стрелял вопросами он.

– Это имеет отношение к Евгению Александровичу Барышеву, вернее, к его сыну, потому что меня сбил именно он.

– Ого! – воскликнула Ната, высказав общее мнение.

– Но его не посадили, – утвердил Антон.

– Нет, – ответила Ника.

– И сколько вам заплатили? – спросил Сергей.

– Нисколько. Я не взяла деньги.

– Вы его просто так отпустили? – прищурившись, переспросил он.

– Да.

И опять без комментариев! Ну, не девка, а партизан на допросе!

– Почему?