Читаем Любовь среди руин. Полное собрание рассказов полностью

Любовь среди руин. Полное собрание рассказов

Ивлин Во (1903–1966) – выдающийся британский писатель, биограф и журналист, один из самых тонких английских стилистов, а также признанный мастер черного юмора и убийственно едкой сатиры (нередко пронизанной скрытым лиризмом, за которым угадывается ностальгическое чувство и автобиографичность сюжета); создатель гротескно-смешных фантазий, где причудливо преломляются жизненный уклад и идеологические парадоксы уходящей в прошлое Британской империи. Среди романов Ивлина Во такие известные произведения, как «Пригоршня праха», «Сенсация», «Возвращение в Брайдсхед», «Незабвенная» и др. Кроме того, творческое наследие писателя включает несколько сборников рассказов; они были написаны в разные годы жизни и в миниатюрной форме соединили элементы, которые составили автору репутацию величайшего прозаика ХХ века. По отзывам критиков, рассказы Ивлина Во – это своего рода квинтэссенция стиля, «наброски и фальстарты к более длинным произведениям», а также убедительное свидетельство того, что один из самых почитаемых и любимых английских романистов был еще и непревзойденным мастером малой формы.В настоящем издании представлено полное собрание рассказов Ивлина Во, большая часть которых на русском языке публикуется впервые.

Ивлин Во

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика18+

Ивлин Во
Любовь среди руин: Полное собрание рассказов

Evelyn Waugh

THE COMPLETE SHORT STORIES OF EVELYN WAUGH

Перевод с английского Виктора Голышева, Ларисы Житковой, Елены Калявиной, Марии Лорие, Анны Лысиковой, Владимира Муравьева, Раисы Облонской, Владимира Харитонова

Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».

Коротенький отпуск мистера Лавдэя и другие ранние рассказы

Равновесие
Канитель из старого доброго времени широких штанов и джемперов с высоким горлом

Интродукция

– Знаете, пожалуй, я все же не смогу прочесть свое. Это довольно жестоко.

– Надо, Бэзил, надо.

– Пожалуйста, Бэзил.

И так всякий раз, когда Бэзил играл в «Ассоциации»[1].

– Да не могу я, – видите, как тут все перепуталось.

– Ну, Бэзил, голубчик, не томи!

– Ну пожалуйста, Бэзил!

– Ты должен, дорогой Бэзил.

– Нет. Имоджен рассердится.

– Не рассердится. Правда, Имоджен?

– Имоджен, скажи ему, что не рассердишься.

– Да читай же, наконец, Бэзил!

– Ну ладно, только если вы пообещаете, что не возненавидите меня. – И он разгладил бумажку:

«Цветок – кактус.

Спиртное – ром.

Материя – сукно.

Мебель – качалка-лошадка.

Еда – оленина.

Город – Дублин.

И животное – удав-констриктор».

– О, как чудесно, Бэзил!

– Бедняга Адам, я никогда не связывал его с Дублином, – просто идеально!

– А почему кактус?

– Похож на фаллос, моя милая, и вдобавок с колючками.

– И с этими вульгарными цветками.

– Удав-констриктор – блеск!

– Да уж, с его-то пищеварением.

– И ужалить не может – только удавить.

– И гипнотизирует кроликов.

– Надо мне будет написать портрет Адама, гипнотизирующего кролика.

И тут же:

– Имоджен, ты не идешь?

– Не могу. Меня дико клонит в сон. Не напивайся, хорошо? И разбуди меня утром.

– И все-таки ты на меня сердишься, Имоджен.

– Я слишком устала, милый мой, чтобы на кого-то сердиться. Спокойной ночи.

Дверь закрылась.

– «Милый мой»… Она в бешенстве.

– Так и знал, зря вы заставили меня это читать.

– Она весь вечер была какая-то странная, я считаю.

– Мне она сказала, что, перед тем как спуститься, обедала с Адамом.

– И надеюсь, переела. У Адама все переедают, ты не находишь?

– А всё либидо.

– Но, знаете, я все равно очень горжусь этим персонажем. Интересно, почему раньше никому из нас не приходила мысль о Дублине?

– Бэзил, ты и правда считаешь, что у Имоджен может быть роман с Адамом?

Обстоятельства

ПРИМЕЧАНИЕ. Помимо пропуска некоторых согласных, никаких попыток передать фонетические особенности речи Глэдис и Ады, кухарки и горничной из небольшого домика в Эрлс-Корте[2], предпринято не было, и, надо полагать, так они и говорят.

Смысл диалогов в фильме опытный киноман угадывает по жестам актеров, реальными же «субтитрами» являются только фразы, выделенные прописными буквами[3].

Клуб «Кокатрис»[4], 2:30 ночи. Cредоточие лондонской ночной жизни

На «титульной заставке» натюрморт с бутылкой шампанского, бокалами и комической маской – или она зевающая?

– Oй, Глэдис, началось! Так и знала, что опоздаем.

– Пус’яки, милая, я хорошо вижу в темноте. Ой, простите… Честное слово, думала, места не заняты!

Эротическое хихиканье и легкая потасовка.

– Да отстань ты, нахаленыш, дай пройти!

– Сюда, Глэдис, ‘он там два места!

– Не, ну надо же… пытался усадить меня к себе на колени!

– Да ланно, Глэдис, проехали! Что хоть за картина-то? Комичная?

Экран почти весь затемнен, будто пленка сильно передержана. Прерывистый, но яркий луч кинопроектора высвечивает густую толпу танцующих, болтающих, жующих.

– Нет, Ада, – это гроза. Я бы даже сказала, песчаная буря. Видела на днях с Фредом похожий фильм.