Любовь срывает маски

Когда они поднялись и вошли в просторный коридор, Гаррет остановился.

– Вот и галерея.

– О, здесь так много картин! Должна признаться, что рассмотреть их нелегко. Кто это? – она показала на один из портретов.

– Полагаю, второй граф Морланд. А в гостиной есть еще одно его изображение. – Он махнул рукой вдоль коридора. – Хотите посмотреть?

Джейн не знала, что и думать. Сначала красивый незнакомец в зеленой маске пригласил на танец. Во всяком случае, джентльмен показался красивым. Потом привел вот в эту галерею, чтобы вместе посмотреть портреты. И вот теперь предлагал зайти в гостиную – вдвоем! Верх скандальности и неприличия!

Замечательно. Она мечтала о скандале, и вот скандал явился в лице лорда Изумруда.

Джейн едва заметно вздрогнула. Почему, сняв очки, она вдруг почувствовала себя так… раскованно? Возможно, потому, что импозантный джентльмен прежде никогда не проявлял интереса к ее персоне? Или потому, что раньше сама она не испытывала ни малейшей склонности ответить на внимание? Но что-то в этом высоком темноволосом человеке вызывало желание войти с ним в уединенную комнату… пусть даже только для того, чтобы увидеть старинную картину. Не то чтобы она не любила живопись – напротив, обожала Британский музей и проводила там дни напролет, внимательно изучая линии Рубенса, цвета и тени Гейнсборо, чистые краски Боттичелли. Но трудно было представить, что изображение далекого предка Кассандры удержит внимание дольше, чем на пару мгновений. Особенно сейчас, когда она ровным счетом ничего не видела. Нет, внимание было полностью сосредоточено на лорде Изумруде.

Кто он такой? Скандал или не скандал, а прежде чем удалиться с ним в гостиную, неплохо бы узнать имя. Разве не так?

– Да, хочу, мистер…

Вместо ожидаемого продолжения спутник крепко взял ее за локоть и повел по коридору.

– Мы уже договорились, что одно из главных достоинств маскарада заключается в том, что можно хранить инкогнито.

Он улыбнулся. На расплывчатом пятне лица сверкнули ослепительно-белые зубы. В реальности незнакомец мог выглядеть настоящим страшилищем, но сейчас он казался красавцем, и этого было достаточно. Разве он не прав? Главное очарование маскарада заключено в тайне. Джейн тоже не захотела бы назвать себя. Могло случиться, что джентльмен слышал имя Джейн Лаундз в сочетании с такими определениями, как «синий чулок» и «старая дева», – точно так же как титул «принц-регент» в сознании подданных прочно объединился с понятием «распущенность». Если незнакомец начнет настаивать, можно будет назваться мисс Банбери или мисс Уолстонкрафт. Да, точно. Именно так она представлялась на печально знаменитом осеннем празднике. Но сейчас идеальным вариантом стала бы полная анонимность.

Лорд Изумруд распахнул дверь в гостиную. В комнате царил полумрак: на каминной полке горела только одна небольшая свеча. Незнакомец оставил Джейн у входа, взял свечу, принес и закрыл дверь. Хм. Итак, сомнений не осталось: он действительно пытался с ней уединиться. А у нее совсем не было опыта. Что произойдет дальше? Придется дать пощечину? Потребовать, чтобы убрал руки? Или пригрозить, что брат вызовет его на дуэль? Да, вот это будет скандал! Пожалуй, даже слишком громкий. Разумеется, никакого брата не существовало, но ведь он-то об этом не знал. Незначительная деталь.

– Картина вот здесь, – произнес лорд Изумруд, взял за руку и увлек за собой. От прикосновения горячих пальцев Джейн вздрогнула: огонь прожигал даже сквозь перчатку. Может быть, не стоит давать пощечину. Не стоит притворяться, что у нее есть брат, который вызовет на дуэль. Может быть, лучше… поцеловать его. Это тоже скандальный поступок. Очень скандальный. От неприличной мысли где-то в потаенной глубине существа вспыхнул пожар. Джейн глубоко вздохнула и последовала за искусителем.

Остановились они перед большим портретом солидного господина в военной форме. Во всяком случае, Джейн показалось, что изображен именно солидный господин в военной форме. На некоем подобии гигантских красных плеч выделялись светлые пятна, похожие на эполеты. Картина была настолько огромной, что даже Джейн могла кое-что рассмотреть. Правда, стояла очень близко, почти вплотную.

– Вот отсюда видно гораздо лучше.

Джейн обернулась на голос и поняла, что клякса, возле которой остановился джентльмен, скорее всего, диван.

– Если бы я заблуждалась, милорд, то подумала бы, что вы пытаетесь увлечь меня на диван.

– Вы заблуждаетесь. – Ответ прозвучал с неотразимым обаянием.

Джейн медленно прошла по ковру. Во рту внезапно пересохло. Неужели она действительно это сделает? Позволит незнакомому мужчине поцеловать себя – конечно, если он попытается? Хватит ли смелости окончательно перевоплотиться в леди Голубое Домино?

Джейн села и старательно расстелила юбку на диване, однако джентльмен тут же освободил себе место и устроился рядом, совсем близко. Теплое дыхание отдавало алкоголем, но его собственный запах – смесь мыла с чем-то пряным, отдаленно напоминавшим осенние листья – кружил голову.

– А что, если бы я признался, что пытаюсь? – спросил он.

Джейн плохо соображала.