Любовь стоит того, чтобы ждать (СИ)

Я и раньше-то была сдержана… а сейчас и вовсе не позволяла кому-либо увидеть мое волнение. При любых обстоятельствах. Потому расслабленно замерла на месте и… в тот же момент застыл Гард. Осознал, где находится источник непонятного ему раздражения, резко обернулся…

И его глаза изумленно расширились.

Я же встретила его взгляд совершенно равнодушно.

18

Красный сектор.

Звездолет Стражей.

Гард Норан

Гард Норан

Ледяной душ — сомнительное удовольствие, но, пожалуй, единственное, что могло меня охладить и вытащить из беспредельно опасного состояния.

В котором я, Гард Норан, самый молодой капитан корабля-исследователя, к бездне разношу корабль, посылаю куда подальше задание и Совет — а заодно с ними и свою прилипчивую невесту — и сваливаю на другой конец Вселенной, туда, где меня не найдет равнодушный взгляд знакомых — и незнакомых одновременно — светло-фиолетовых глаз.

И вот это её отстраненно-издевательское: «Приветствую, кэ-эм. Я ваш новый механик, прибыла на замену».

И изучающий взгляд на мою спутницу, обвившую прилипчивыми руками. Но без ехидства и ревности. А так, будто она просто оценивает объемы и длины…

Стерва! Появилась из ниоткуда и как ни в чем не бывало делает вид, что её ни капельки не волнует мое присутствие и то, что она оказалась в моем подчинении.

Со всей силы ударил кулаком по стенке душа, но костяшки и стена оказались крепкими. И этот удар даже ненадолго не унял смесь злости, непонимания и тупой, необоснованной радости от того, что я её увидел…

Ненавижу! Сам факт, что я опять что-то чувствую… И что даже ледяной душ не помогает снова заморозить собственные эмоции.

Я вышел, как был, голым, в каюту и рухнул на кровать, уставившись в потолок.

Спать не мог. И это при том, что первый день и стартовые расчеты и проводка корабля всегда самые тяжелые. А я всего второй раз выполняю полет в роли капитана. И наша миссия расписана по часам и планируется в жестком графике — мне просто необходимо нормально отдыхать и оставаться спокойным… Но как спать, зная, что стерва со мной на одном звездолете? Кажется, протяни руку — и вот она смотрит своими лживыми глазами и выгибается подо мной.

Как оставаться спокойным, если понимаешь: все последующие дни, пока Бездна не сделает свое дело, и мы все не улетим на планету Стражей сдавать отчеты, она будет сводить с ума? Пятьдесят дней на одном корабле… Сорок девять, если отнять этот и вышвырнуть его в небытие вместе с половиной мозга, отвечающего за тягу к ней.

Как находиться в тесном пространстве и не пришибить её ненароком… или не трахнуть? Это на большой территории Академии было возможно избегать друг друга. В необъятной Вселенной у нас почти не было шанса встретиться. Но здесь… Видеть её каждый день, отдавать приказы, а самому мечтать… мечтать придушить Аррину и зацеловать, чтобы её губы опухли, а глаза заблестели столь памятным похотливым блеском…

Дрянь!

Дело — дрянь…

Я думал, что забыл все. Что больше не переживаю, не тянусь, не думаю. Я ведь умею вычеркивать из памяти события и людей и ставить блоки на прошлое. Так я вычеркнул Левана. И то, что он сделал с ней. И… наше с ним детство. Придурок долгое время не понимал, почему я перестал с ним общаться, а потом вдруг подкатил с какими-то разговорами, но был послан далеко и умело…

Он перевелся в другую Академию.

А вычеркнуть Аррину… Я думал, что смог. Но, увидев её сегодня в предполетной зоне, понял: ничего у меня не получилось. Я был уверен, что излечился, но встретившись с ней взглядом, осознал, что болезнь, названная её именем, просто затаилась где-то в груди… И сегодня снова растеклась по венам выжигающим все огнем.

Она стала другой. Еще красивей. Волосы длиннее, а лицо очерчено почти с резкостью. Пухлые губы и… фиолетовые глаза. Еще больше усиливающие её привлекательность. Изящная фигура, ставшая как будто налитой, с большими изгибами, что ничуть не скрывал комбинезон стражей…

Само совершенство.

Сама безмятежность…И вероломство.

Рядом с ней выбранная отцом яркая, как мне когда-то казалось, Кариссиана — дочка правителя одной из планет — смотрелось нелепой искусственной куклой. Куклой, которая должна была стать моей женой, которую я периодически трахал, как и прочих девок, которая не вызывала никаких чувств. И которая, может, и приносила удовольствие, но удовлетворение — никогда.

Удовлетворение и чувство полной опустошенности, которое легко заменялось восторгом я испытывал только с одной девушкой… причем неважно, занимались ли мы сексом, танцевали или ругались и подкалывали друг друга.

Тогда я ощущал себя живым рядом с ней…

А что будет теперь?

Вздохнул и закрыл глаза.

Наш звездолет за последующие дни должен облететь семь планет, а экипаж выполнить необходимые замеры колебаний частиц. Затем мы планировали закрепиться на определенной точке, на безопасном расстоянии, и зафиксировать в нескольких плоскостях процесс сплющивания.