Любовь тебя найдет

– Никаких штанов я тебе не дам, – твердо сказал Грег. – Ты слишком слаб для того, чтобы куда-то ехать. Доктор говорит, что здесь тебе будет гораздо лучше, и я с ним согласен.

– Немедленно дай мне штаны! – чуть ли не выкрикнул Роберт.

– Если бы ты был достаточно здоров, чтобы ехать домой, ты бы и сам смог их взять, – отозвался Грег.

Отец бросил на него испепеляющий взгляд, после чего стал медленно вставать. Грег затаил дыхание. Распрямившись, старик несколько секунд стоял неподвижно, затем его колени подогнулись, и он рухнул на кровать.

– Папа! – Грег подскочил к отцу, чтобы ему помочь.

– Убирайся прочь! – Тот ударил его по руке, и серебряный амулет, выскользнув из пальцев, с глухим стуком упал на пол.

Роберт собственными силами принял сидячее положение, и Грег отошел, чтобы подобрать упавшую вещь.

– Что это у тебя? – резко спросил отец.

– Да так, ничего особенного, – ответил Грег, пряча амулет обратно в карман.

– А-а-а, еще одна из твоих нелепых поделок... Потому-то ты и хочешь бросить меня здесь?.. Чтобы окончательно запустить дела на ферме и все время проводить в своей дурацкой мастерской? Наверное, ты уже давно меня грабишь, чтобы оплачивать свою блажь! Ведь так? Ну, нет, этого я тебе не позволю!

Не в силах и дальше все это терпеть, Грег направился к двери.

– Давай-давай, беги от меня! Так же как и твоя мамаша! Вы оба совершенно никчемные существа!

Грег остановился. Отец никогда не поминал свою жену и его мать ни единым словом – ни добрым, ни плохим. И всякий раз, пытаясь расспросить о ней, Грег получал уклончивые и довольно резкие ответы.

– Что значит – так же как и она?

– А то, что она тоже от меня сбежала.

Грег медленно повернулся к сидящему на кровати отцу. Губы старика дрожали, и из уголка его рта тянулась ниточка слюны.

– Но ты говорил, что она погибла в автокатастрофе...

– Именно так и было. И поделом ей. Она взяла тебя, совсем еще младенца, угнала мою машину и куда-то помчалась. Но далеко ей уехать не удалось.

– Значит, тот случай произошел, когда она пыталась от тебя скрыться? – почти шепотом произнес Грег. – Поэтому ты и не сохранил ничего, что бы о ней напоминало? И никогда о ней не рассказывал?

– Она получила то, что заслужила. Потому что была плохой женой и матерью.

В голове Грега творилось нечто невообразимое.

– Именно я тебя вырастил, – продолжал Роберт. – В одиночку, без чьей-либо помощи. Я кормил и одевал тебя, а потому заслуживаю хоть какой-то благодарности.

– Мне кажется, ты порой сожалел, что я тоже не погиб тогда, – тихо проговорил Грег.

Роберт ничего не ответил, но по выражению его лица было ясно, что высказанный ему упрек недалек от истины.

Грег почти с ужасом смотрел на сидящего на кровати старика. Да разве может нормальный человек желать смерти собственному ребенку?

Перед мысленным взором Грега пронеслись картины детства. Мальчишкой он буквально боготворил отца и стремился быть на него похожим, копируя его повадки и даже манеру говорить. Прилежно учился, надеясь получить хотя бы поощрительную улыбку за хорошие отметки. Уже подростком до кровяных мозолей трудился на ферме, стараясь заработать хотя бы единое слово похвалы. Даже в самые нелегкие моменты он продолжал верить, что внутри у них обоих все же тлеет огонек любви друг к другу, который ждет лишь подходящего момента, чтобы разгореться в полную силу. Однако надежды оказались тщетными. Осознание столь печального обстоятельства должно было бы потрясти его, поразить в самое сердце, вызвать душевную боль, но этого не случилось. Наоборот – возникло ощущение, будто с его плеч свалился тяжкий груз. Он не сделал ничего плохого и ни капли не виноват в том, что был лишен родительской любви. Грег смотрел на отца и видел лишь озлобленного старика, который не желал его любви и не заслуживал ее. И он не испытывал к нему ничего, кроме жалости.

Не сказав больше ни слова, Грег развернулся и покинул палату, не обращая внимания на сердитые окрики отца, призывающие его остаться. Возле помещения, где находились медсестры, он задержался.

– Моему отцу нужна помощь, – спокойным голосом проговорил Грег. – Не мог бы кто-нибудь из вас к нему зайти?

После этого он стремительно проследовал по длинному стерильному коридору и, миновав входные двери, вышел на улицу.

Хелен явно что-то беспокоило – Мэтту это было абсолютно ясно.

Они вдвоем неспешно ехали по берегу. Хелен вновь досталась Грэнни, сам же Мэтт на этот раз оседлал высокого гнедого мерина. Оба животных были еще молодыми и не очень-то привычными к седлу, поэтому Мэтт решил пустить их шагом по ровной местности, протянувшейся вдоль реки. Лошади шли с опущенными головами и размеренно дышали, раздувая ноздри.

Хелен должна была бы тоже расслабиться, но этого почему-то не произошло. Она питалась скрыть свою напряженность, однако по положению плеч нетрудно было догадаться о ее состоянии.

– У тебя, наверное, была нелегкая неделя? – предположил Мэтт.

Хелен будто не слышала его. Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, хотя она вряд ли любовалась природой.

– Хелен! – уже громче окликнул Мэтт.

– Извини, – очнулась она. – Ты что-то спросил?