Любовь, Цивиллизация, Всевышний

Анализируя все факторы, я пришел к выводу, что нужна дополнительная экранировка от промышленной (точнее, техногенной) вибрации, а так же от локальных температурных аномалий. Но, с учетом того, что информационные потоки Козырева, которые он называл плотность потока времени, имеют свойство течь по поверхности предметов (это легче представить, если вспомнить явление сверхтекучести, только наоборот), а мы ставили своей целью изучение планетных и атмосферных явлений, поэтому опускать Весы в глубокую шахту (которой не было) мы не могли. Нужна была комната на верхних этажах здания, но... без вибрации! Вывод был один - необходимо поставить Весы на амортизатор, который применили Майкельсон и Морли в своих знаменитых экспериментах в конце девятнадцатого века, пытаясь обнаружить эфирный ветер. Это - массивная гранитная плита, которая плавала в ванне с ртутью. Что называется "скромно, но со вкусом". Кроме этого, я узнал, из чего состоит сорокакилограммовый корпус Весов: это... бетонная урна! Каким желанием познать неизвестное нужно обладать, что бы ночью донести сорокакилограммовую бетонную урну больному старому человеку! Арматура и бетон урны вносили такую неравномерность, что учесть эти погрешности было невозможно.

Для меня с ужасом прояснилась только одна мысль - нужно создавать новые весы, желательно в заводских условиях, для обеспечения необходимой точности, которую руками не возможно обеспечить. Кроме этого, необходимо создать практически идеальный амортизатор, который по затратам мог стоить больше, чем сам прибор. Справедливости ради нужно сказать, что экспериментаторы из лаборатории пленочной электромеханики (ПЭ), которой руководил Вячеслав Лукич Дятлов, предложили очень простой и удивительно эффективный способ амортизации, но это было позже и не решало основной проблемы.

В конце 1987 года наша лаборатория переехала в Институт математики. Было решено попытаться повысить точность измерительного моста Уитсона, с помощью которого Н. А. Козырев совместно с В.В. Насоновым производил на 50-дюймовом рефлекторе Крымской астрофизической обсерватории (КрАО) весной и осенью 1978 года астрономические измерения. Мост Уитсона я не видоизменял, а подобрал резисторы с точностью до 0,2%. Кроме этого, чтобы уйти от постоянного тока, который своим протеканием при разности потенциалов в 60В вносил нагреванием резисторов значительные случайные ошибки, я применил генератор с точностью настройки частоты 0,1% и селективный усилитель с такими же параметрами.

Зная на горьком опыте цену высокой чувствительности, я с помощью сотрудников лаборатории ПЭ предпринял все известные мне способы экранировок и устранения ошибок. Не вдаваясь в тонкости описания по существу стандартного прибора, известного в электронике более ста лет, я получил после двух лет тарировки прибор с чувствительностью на два порядка выше, чем описанный у Н. А. Козырева. После того, как прибор был создан и опробован, было решено провести эксперименты на том же самом телескопе в КрАО. В ноябре 1988 года вместе с руководителем проекта кандидатом физ. - мат. наук Егановой Ириной Аршавировной и еще одним сотрудником мы прибыли в КрАО. Но нас постигла неудача - пробыв десять дней, ни одну ночь нам не удалось поработать из-за облаков.