Любовь цвета ванили

Вдох с ее уст становится чаще и чаще. Пульсация пережимает меня внутри плотным кольцом. Громкий вскрик. Распахнутые в безумном восторге огромные глаза. Это последнее что я вижу, перед тем как утонуть в карамельной нирване, вырываясь в последнюю секунду. Вдребезги опустошаюсь на слишком короткое время для того, чтобы погасить желание войти в нее вновь.

***

В глаза ударил яркий свет. Поморщился в нежелании просыпаться в такую рань. Собрался перевернуться и… не смог. Плечо оказалось занятым. Я открыл глаза, в долю секунды вспоминая прошедший день, ночь. Самые сильные эмоции от секса, подаренные мне малышкой, тихонько посапывающей на моем плече.

Посреди кровати так и осталось расплывшееся красное пятно, как напоминание мне о том, что я получил долгожданный подарок, превратив свою девочку в женщину для Себя.

Аккуратно переложил тоненькую ручку к себе на грудь, переживая, чтоб она во сне не надавила ее в неудобной позе. И глядя на спящую принцессу, впервые почувствовал себя наиболее правильно. Даже если бы я не стал у Ани первым, для меня сейчас важнее всего быть – последним. Сама мысль о каком-то мудаке, а кроме меня все мудаки, кто посягнет на мое, задевает меня, раня без ножа. И я, поддавшись эмоциям, прижимаю малышку к себе. Ночью она назвала меня любимым, пусть в агонии страсти, но я поймал. Моя сладкая девочка, догадываешься ли ты, что значишь для меня…

Аня заворочалась так же, как и я, просыпаясь с желанием скрыться от солнца, нагло ворвавшегося сквозь огромные окна.

– Мне не хватало тебя, принцесса, – целую сонные, чуть тронутые улыбкой губы.

Медленно приоткрывая глаза, мое личное чудо озаряет меня карамельным блеском, и тут же выливает кипяток на последние самые стойкие льдинки.

– С добрым утром, любимый, – потянувшись, она целует меня в щеку, и тут же ускользает, – Ой-й, мне нужно одеться!

Перевернулась на живот, закрывая все, что я видел, трогал, целовал и собираюсь очень часто повторять это днем и ночью.

– Малышка, но я же вижу твою аппетитную попку. Как же ты о ней позабыла-то? – пробегаю пальцами по упругим ягодицам, под прерывистый вздох. – Ммм… какой открытый вид! И все для меня…

– Ну не смотри пока туда, – бормочет Аня куда-то в сторону, такая смешная и все также невинная. – Я еще не привыкла просто. Сейчас слишком светло.

– Скоро, очень скоро ты ко всему привыкнешь, но только со мной, – приподнимаю ее и перекладываю на себя, поглаживая по спине, – Так кто там у тебя любимый? Повтори, а то я не расслышал…

Вместо кровати Аня теперь утыкается носом в мою грудь, я уже знаю – смутилась и так просто не решится. Отмалчиваться она умеет превосходно.

– Я вот думаю, – приподнимаю ее лицо за подбородок, встречаясь глазами. – Один я, что ли, тебя люблю, а ты по настроению?

Вот хоть в чем-то успел удивить ее больше, чем она меня. Аня встрепенулась, ахнула. Ну это, само собой. Без ее аханья никуда! И будто я сейчас открыл самую страшную тайну, а в любой момент переведу все в шутку, переспрашивает:

– Правда? Любишь? Меня? Вот правда-правда?

– Да, малышка. Громадная такая, здоровенная Правда! – показываю большой размах руками, – Люблю тебя, мое сказочное чудо.

– Фууух… Думала, не дождусь. Ну почему ты так долго тянул? Я же боялась из-за этого признаться, – чего-то там смешно возмущается, а я переворачиваю ее на бок, закрывая обиженный поток поцелуем.

Кроме родственной любви я как-то не отделял привязанность от настоящих чувств. Но с Аней даже такой противник всяческих розовых соплей как я осознал, что у меня есть два варианта. Первый – я реально влюбился в малышку, и второй – сошел с ума и пора к психиатру, лечиться от одержимости своей ванильной девочкой. Надеюсь, что все же первый вариант, хотя второй со счетов сбрасывать пока рано. А то мало ли…

Забыв о смущении от радости, она садится в кровати, случайно задевая рукой недремлющего бойца. Он и не думает успокаиваться и падать в ожидании своего звездного часа.

– А ты… ты… опять хочешь в меня? – смотрит на член уже без опаски, а больше с интересом, чем ещё больше дразнит бойца, готового к атаке в любую секунду.

– Нет, малышка, не опять, а снова и постоянно, когда ты рядом. Но в ближайшие несколько дней тебе будет больно. Придется нам подождать. С тобой мне не надо привыкать к терпению, скоро стану чемпионом по выдержке.

Я поднялся с кровати, и вытянул Аню в ванную. Чтобы не довести себя до нервного перевозбужденного тика, оставил в душе одну. И быстро спустился вниз. Ко входу подогнали мою машину, по дороге забрав из салона оставленные вещи.

Переодевшись в свой привычный наряд, Аня еще пару раз пристает ко мне выясняя, нравится ли она мне такой. Охх… уж эти женщины… Ну разве я платьефил? Как ещё мне объяснить, что она в любом виде желанна?

В ресторанном зале замка для нас накрыли стол. Дворецкий налил в чашки чай и поклонившись, удалился на расстояние. Средневековый завтрак Аню сказочно порадовал…

– Опять овсянка? Ну-у почему… – тихонько шипит под нос, чтобы дворецкий не расслышал.