Любовь цвета ванили

Дождался того, что она бросила на меня обиженный карамельный взгляд. Коротко всхлипнула и открыла бардачок. Зачем спрашивается?

Не говоря ни слова, полезла внутрь и, схватив пакетик на горе из бумаг, швырнула мне на колени.

Смотрю на чудесный подарок Кристи и все равно ни хрена не понимаю. Откуда она узнала?

– Я прочитала гравировку, Свят. И не надо смотреть на меня, будто впервые видишь!

Чего? Какую еще гравировку? Достаю из упаковки долбаный гребень и переворачиваю на другую сторону. Вот коза!

Я же тогда совсем забыл о нем и кроме льва ничего не заметил. Ну, кто из нормальных людей гребни подписывает, даже если они серебряные? И нафиг там дата указана? С большим усилием вспоминаю, что наше знакомство с Крис состоялось в клубе как раз в День рождения Льва. Выходит, она подчеркнула, что мы ровно четыре месяца вместе. Бре-е-ед.

– Аня, я сейчас все объясню, а ты постарайся понять.

– Я стараюсь, больше, чем ты можешь себе представить! – срывающимся голосом припечатала меня к месту.

Просто сказать, что подвез – не прокатит. Крис же влепила в надпись слова любви, идиотка. А мне теперь выкручиваться. Думай, Свят, думай.

– С того дня, как мы начали с тобой встречаться, как пара, – начинаю говорить, чувствуя себя на допросе, застигнутый с уликой на месте преступления, – У меня больше не было никаких связей с Кристиной. Мне пришлось сообщить ей о разрыве позже, в связи с отъездом. И… и так вышло, что Кристи попросила меня забрать ее с аэропорта, а там вручила подарок. Но он мне и даром не нужен, – глядя на то, что верить мне малышка не собирается, открыл окно и зашвырнул гребень подальше в траву. – Запомни – я люблю только тебя. И нам придется доверять друг другу, если мы не собираемся жить на необитаемом острове. Думаешь, мне легко знать, что ты общаешься в академии с мальчиками? Один только патлатый сколько нервов украл.

– Они мне дарят подарки? – тут же вскинула голову Аня, пронзая гневными искрами, – Ты мог забыть о гребне, Свят. Но сказать мне о том, что виделся с ней, должен был!

Впервые мне не хотелось повторить свою излюбленную фразу для любовниц: «Я ничего тебе не должен». И вместо того, чтобы поставить на место – просить о прощении.

– Больше такого не повторится. Прости, малышка, – выдавливаю из себя непростые слова, совершенно не предполагая, что на это ответит моя обиженная девочка.

Аня все также изучающее всматривается в мое лицо, пытаясь разобраться в себе, поверить или не верить мне, и пока никакого просвета не видно. Дыхание шумное, руки на коленях сжаты в кулачки. Злится.

Неужели не верит? Представил себя на ее месте. Да ну его, даже думать об этом страшно. Подарок от другого я бы не выкинул, скорее б сломал или раздолбал на мелкие кусочки, перед тем как прибить дарителя.

Мне нечего больше сказать, завожу машину, везти ее в академию. Пусть подумает, если ей нужно время. В любом случае, отпустить из своей жизни не смогу. Она для меня… Теряю нить мыслей, при виде руки малышки на своем запястье.

– Свят, – окликает она меня, и я, честно говоря, оборачиваюсь уже с опаской. Иглой вонзается понимание, что хочет сообщить о разрыве. – Я хочу… хочу поверить тебе. Пожалуйста, больше не делай так. Меня же убьет любовь к тебе, если разобьется сердце.

– Обещаю, малышка, – прижимаю к себе свое самое драгоценное сокровище, кожей шеи чувствуя новый потоп, – Ну все-все, не плач, моя сладкая. А то скоро нам не ехать, а плыть придется. Лодку с собой не взял, вёсел тоже нет. Стоп! У меня же один спасательный жилет в багажнике завалялся. В знак любви так уж и быть уступлю тебе, – так это реальная правда, даже хотел встать принести и надеть, на мое счастье, теперь уже хохочущее чудо.

Привез малышку к академии, и пусть опять светило между нами солнце, все же чувствовалось, что мы только пережили бурю. Я не мог остановиться, дорвавшись до мягких, нежных губ. Аня цеплялась за мою шею пальчиками, как будто не хотела отпускать и, если бы не настойчивые звонки заждавшейся сестры, мы бы просидели в машине еще очень долго.

Глава 45

Аня

Вхожу в мастерскую, все еще пребывая в смятении. И чувствую себя так, словно пережила проливной дождь с грозой. Погода наладилась. Успела высохнуть и согреться в объятиях любимого. Вот только ноги по-прежнему мокрые…

– Ань, у тебя все нормально? – пристально смотрит на меня Лера, отодвигая вазу на поднос, – Куда подевались горящие глаза, после розового тумана?

– Все в порядке, – спешу ее успокоить, но понимаю, что припухлость век после слез так просто не скрыть, – Нам пришлось немного выяснить отношения. Но уже разобрались.

– Так и говори: Свят доставал. Он может. Тот еще диктатор, только и знает, что командовать, – хмыкает подруга, в сторону своего резкого братца.

Место за гончарным кругом освободилось, и я поспешила его занять, на ходу натягивая фартук. Мне пока не то, что рассказывать о милом подарочке Кристи трудно, даже вспоминать больно становится.