Любовь цыганки

Она умоляла деда не соглашаться ни на какие предложения англичан или шотландцев, включая ее собственного отца, пока все само не рассосется. Джон Фо, внимательно выслушав рассказ внучки, обещал хорошенько обдумать услышанное и посоветоваться с сородичами.

Потом бабушка отозвала Тамсину в сторону и попросила внучку помочь со стряпней для праздничного угощенья. Сегодняшняя ночь была кануном свадьбы. Два табора ромалов, вожаком одного из которых являлся Джон Фо, по традиции начали отмечать это событие еще несколько дней назад.

Невеста, младшая двоюродная сестра Тамсины, и жених еще не обменялись клятвами верности. Дед Тамсины, будучи одним из предводителей цыган Шотландии и севера Англии, проведет церемонию бракосочетания этой ночью.

Невеста, которой едва исполнилось четырнадцать лет, соблазнительно танцевала возле костра, сверкая своими темными глазами и передвигаясь вокруг своего шестнадцатилетнего жениха… Улыбнувшись, он взял ее за руку…

Тамсина, видя радость и страсть на их юных лицах, почувствовала укол сожаления. В глубине души она тосковала о муже, которого у нее никогда не будет. Ей тоже хотелось свадебного празднества, танцев и обмена брачными обетами. Все старания ее отца найти ей мужа ни к чему не привели. Дедушка искал для нее спутника жизни среди ромалов, но безуспешно. Никто не хочет брать ее в жены. Это уже бесспорный факт.

Или ей так кажется? Тайное знание о том, что согласно традиции ромалов священный ритуал уже был совершен, когда она обменялась кровью с красивым, привлекательным мужчиной, заставило ее сердце громче стучать в груди. Выругав себя за глупые фантазии, девушка, скрестив руки на груди, стала снова наблюдать за своими родичами, собравшимися у костра.

Музыка вновь заиграла. Количество танцующих все увеличивалось. Тамсина босой ногой отбивала такт по поросшей травой земле. Она привыкла находиться в сторонке во время подобных праздников.

– Потанцуй с ними, – услышала Тамсина голос за спиной.

Повернувшись, она увидела подходящего к ней деда. Он смотрел на внучку печальными темными глазами, сверкающими над длинным носом и седой бородой.

– Ступай к ним…

– Кек, нет, дедушка, – ответила Тамсина по-цыгански. – Они не приглашали меня танцевать с ними. Они считают, что я варфи бак, приношу неудачу… особенно на свадьбе. Ты и сам знаешь, что они верят, будто бы я родилась проклятой.

Девушка слабо улыбнулась, желая показать, что их мнение ее не обижает, хотя это было не совсем так.

– Если ты любишь танцевать, я скажу, чтобы они тебя пригласили, – сердито пробурчал дед.

Он стоял рядом с внучкой, почти такого же роста, что и у нее, широкоплечий и мускулистый, сильный смуглолицый мужчина, излучающий грубоватую мощь.

Тамсина покачала головой.

– Никто не захочет касаться моей руки в танце, – сказала она. – Многие, особенно из другого табора, считают, что это приносит несчастье. Некоторые полагают, что у меня дурной глаз, потому что я светлоокая.

– Они дураки, – резким тоном бросил дед. – Я назвал тебя Чалай за твои глаза, похожие на звезды, хотя твой отец дал тебе другое имя, шотландское, – старик пожал плечами. – Ты знаешь, что никто из Фо не верит в это глупое проклятие, которое будто бы над тобой довлеет.

– Знаю, дедушка. Спасибо.

Старик что-то промычал себе под нос.

– Чалай! Я подумал над тем, что ты мне рассказала. Мы не хотим неприятностей от гаджо, и я не хочу иметь никаких дел с людьми, которые плохо обращались с моей внучкой и ее отцом. После свадьбы мы свернем наш лагерь и уедем отсюда. Никто нас не найдет.

– Я рада, – сказала девушка. – Отец не желает, чтобы твоим людям что-то угрожало. Он согласился помочь Масгрейву только для того, чтобы вызволить меня из английской темницы.

Джон Фо кивнул.

– Твой отец – хороший человек, хотя и гаджо. Однако он так и не нашел тебе мужа.

Старик окинул ее внимательным взглядом. Девушка вздохнула.

– Он старался, дедушка.

– Я знаю мужчину, который тебя хочет.

Ее сердце екнуло, а перед мысленным взором сразу же всплыло лицо Уильяма Скотта. Она нахмурилась. Дедушка даже не знаком с лэрдом из Рукхоупа. Внучка могла только радоваться тому обстоятельству, что дедушке ничего не известно о ней и лэрде. За последние дни она слишком устала, чтобы отвлекаться на подобные глупые мысли.

– И кто это? – спросила она.

Дед указал пальцем в сторону костра, по другую сторону которого, лицом к ним, стоял мужчина с большими черными усами. Он был сухопар, однако хорош собой.

– Это дядя жениха. Зовут его Баптист Лалло. Он хочет заполучить трех коней в обмен на двух красавцев, которых пригнал с собой. Или предлагает обменять их на тебя. Ему нужна жена.

Тамсина ахнула.

– Ты собираешься обменять меня на лошадей?

– Я еще не согласился… думаю…

– Но дедушка, отец Баптиста Лалло, поссорившись с тобой, ушел от тебя и собрал собственный табор. Все ромалы знают, что табор Лалло состоит из мошенников и воров. Они промышляют разбоем на дорогах Англии. Как ты можешь предлагать мне такое? Как можешь продать меня, будто я лошадь?

Старик нахмурился.