Любовь в кредит

— да, после такого, вряд ли чье-то сердце не дрогнет. Но — прокашлялся, — послушаем последнюю участницу. Агата, скажи, как бы ты была царица, что сделала бы ты?

— как бы я была царица, — она произнесла слова хриплым шепотом, остановилась и взглянула прямо в глаза Михаила. Он не отводил взгляд, и она почувствовала, насколько сильно он внутренне напряжен. — кабы я была царица, то … приготовила бы пир … из пирожков.

Ведущий сам не понимая, с облегчением выдохнул. Агата отдала микрофон, постояла в толпе, а после пошла домой. Призы так и остались на стуле. Голова болела все сильнее. Уже лежа на кровати все в том же мокром и окровавленном платье она смотрела на потолок и все удивлялась, отчего так голодна, что даже голова кружится. В доме раздались шаги, но открыть глаза не было сил

— бабуль, — позвала девушка. — я только поела, а все равно такая голодная…живот сводит.

Потолок закружился быстрее и темные пятны пошли от стен при ее попытке подняться.

— бабуль, а ты когда-нибудь думала, что будет, если золушка бы одновременно была бы и красной шапочкой?

— принц бы ее слопал — ответил странный голос и это последнее, что заполнила Агата за этот вечер.

Глава 2 Мозаика памяти.

***(1) апокалипсис? — нет.

Сухие листья букета шумели на сквозняке, он стоял в пустой вазе на широком подоконнике, чья краска пошла паутинкой от старости и рассохшегося дерева. Жаркое солнце оставалось снаружи. Через деревянную раму виднелись пыльные кирпичи, а сочные листья каштанов лапами закрывали окно. Агата старалась понять, где находится.

Комната с зеленой краской на стенах, двумя пустыми койками, тумбами и эмалированным умывальником, закрепленным надежными болтами на голубой плитке, подсказывали, что в больничной палате. На это указывал и катетер в руке. Агата еще раз осмотрелась и пошевелила ногами, удивляясь тяжести одеяла, какие часто раздают в поездах. Толстое шерстяное было заправлено в серый пододеяльник с квадратным вырезом посредине, хрустело крахмалом и пахло отбеливателем. Она поискала воспоминания, которые помогли бы определить, сколько тут провела времени. Если ориентироваться по засохшему букету, то вероятно недели…

За дверью раздались звуки шагов, и в палату вошел молодой мужчина в застегнутом халате. Он автоматически повернул голову направо в сторону окна, и лишь потом посмотрел на девушку улыбнувшись. Его светлые глаза тепло засияли, что показалось удивительным, потому что в контрасте с рыжими усами щеткой и большим загоревшим крючковатым носом, глаза выглядели обесцвеченными, выгоревшими, как и все тут в больнице (то ли от времени, то ли от трудностей). В руках он держал карту и ручку, а стетоскоп совершенно однозначно позволял идентифицировать его в качестве врача.

— очнулись? и в сознании, замечательно — сказал доктор и присел к Агате на кровать. Девушка задумалась, разбирая значения его слов.

И правда, в первый раз при пробуждении ее голова дернулась будто воздушный шарик от порыва ветра. Тяжелая и неуправляемая не находила опоры или удерживающих ее мышц. Следом вырвало, горечь обожгла небо. Во второй раз рвота не металась фонтаном по стенам и ночной сорочке. Кто-то заботливо уложил ее на бок и придерживал, когда она кашляла и плакала, словно внутренности собрались выбраться наружу. Потом она думала, что снимают кожу, но это была лишь мокрая и пропитанная желчью одноразовая ночнушка. Сильные руки обтерли и заботливо переодели в мягкое. И внезапно укусила оса, так показалось. Резкая боль в плече после теплой ласки новой одежды возмутила ее, но во всем теле наступило умиротворение. Сердце сонно застучало в привычном ритме, грудь задышала на полную, вернулись привычные ощущения рук, ног, а живот и спина расслабились. Долгий темный без сновидений покой окутал ее.

— Как самочувствие? — спросил улыбчивый доктор и взял за запястье посчитать пульс, а другой показал жестом оголить живот для проверки. Агата послушно все выполнила.

— Нормально. а…?

— Расслабь живот, не могу так прощупать, ну силачка — Агата попыталась, но врач был недоволен. Он, не отрывая рук от живота, посмотрел на девушку и сказал:

— У тебя красивая грудь.

— Что!?

— Отлично, вот теперь расслабила. Ох, и пресс. Давай опять попробуем…хорошо. Болит?

— Да. — прошептала Агата.

Врач закончил осмотр и уткнулся в карту, быстро что-то записывая. Девушка терпеливо ждала возможности задать вопрос.

— давай договоримся сразу, — врач продолжал писать. — вопросы задашь потом, хотя бы когда сможешь сама вставать. Не думаю, что твой организм выдержит истерику.

— истерику? — повторила Агата. — но поч…

— главное, что мы тебя откачали после отравления. А с остальным разберешься. Сейчас позову медсестру, поможет тебе? — быстрый взгляд на лицо девушки — если хочешь в туалет сходить и поесть немного. Потом тебе поставят капельницу. Старайся после нее как можно больше спать.

— но почему…отравление, я что-то съела не то?

— нет. не съела. поговорим об этом после, пока будем радоваться, что ты пришла в себя.

— моя бабушка… — Агата попробовала спросить, но и тут неудача.