Любовь в мегаполисе. 3. Мы не подходим друг другу (СИ)

Даню я больше не вижу, но знаю, что он дома. Он пропадает в своей комнате все последующие дни. Мы изредка пересекаемся на кухне, и даже не общаемся. Просто вопросы вежливости, и такие же ответы.

А вот тусовки в беседке продолжаются. У Дани из Великобритании вернулся друг, Максим Головин, и он в компании Торопова, Соколова и Захарова становится нашим частым гостем. Я вижу, как Даня рад общению с друзьями. Он открыт и всегда улыбается, но его улыбка не касается меня. Он всегда отчужден и вежлив со мной. На этом все. Нет больше объятий невзначай, нет вообще никаких прикосновений. И я даже рада этому. Потому что слишком люблю его и мне все еще тяжело думать о том, что он выбрал кого-то, а не меня. Пусть даже для секса.

Но несмотря на все эти мысли, меня ломает. Ломает так, что я готова закрыть глаза на все, что между нами произошло.

Я скучаю по его вниманию.

Но Яроцкий кремень. Он изменился после того случая. И это касается только меня.

Даже когда нас Даша Алексеева пригласила на свой день рождения, и мы гонялись по городу, выполняя задания квеста, который организовал ее парень, Даня держался холодно. И в ночном клубе, где я позволила себе расслабиться, выпив алкоголя и пустившись в танцевальные па, на которые только была способна, он так ко мне и не подошел. Смотрел, а я это чувствовала, но так и остался наблюдателем.

У родителей он тоже вел себя так же, как и прежде, только теперь не шутил так же мило, как раньше. Он вообще не шутил. Но за то там, когда мы находились за столом напротив друг друга, он позволял себе не отводить от меня глаз. И я не знала, зачем он это делает. Потому что не находила себе места. Я забывала обо всем, ощущая, как он меня прожигает своими взглядами, накаляя и без того слишком горячий воздух.

Спустя почти два месяца моих терзаний, я все же осознаю одну вещь. Что как бы Даня не был холоден и безразличен ко мне, он почти всегда рядом. Пусть в своей комнате, пусть глядя на меня, дуется как мышь, но он не уезжает в город, клуб. Только утром в универ, и после обеда домой. Не придумывает нелепых отговорок, чтобы сбежать из дома. А значит его измена – это разовая акция. И я уверена, будь по-другому, я бы это заметила. И мне почему-то становится от этого радостно и легко.

В последнее воскресенье октября друзья Дани приезжают в нашу беседку, закрыть сезон шашлыка. Погода выдалась отличная, чего не скажешь о настроении, которое испортилось еще больше, когда в собравшейся компании я увидела Дениса Макеева, а с ним еще двух дешевок. Должны были приехать еще Соколов с Головиным, но они задерживались. Поэтому единственной радостью для меня было – это присутствие Даши Алексеевой.

Мы мыли с ней овощи, когда я увидела в окне, как Даня улыбается одной из девочек. И меня так захлестнула обида и раздражение, что я взяла и проговорилась Даше о наших отношениях. Не все, конечно, но я слишком долго все держала в себе, что просто невозможно было молчать.

Даша предложила мне подразнить Даню, пофлиртовав с кем-нибудь из ребят. Но мне эта идея не понравилась. Я помню нашу первую вечеринку, да и кандидатур для флирта не было. Разве, что Макеев? Но я его боялась. Его скользкий взгляд не оставлял меня равнодушной. И ни одна из эмоций, испытываемых к нему не была положительной. Мне был он неприятен, но я не боялась его. Потому что раньше всегда рядом со мной был Даня. И я всегда чувствовала себя защищенной.

Когда Даня написал сообщение и попросил принести сок, я была где-то за гранью реальности. Потому что идея Даши засела в моей голове. И я честно не собиралась делать ничего подобного, но, когда ставила овощи на стол, все же подняла глаза и поборов отвращение, улыбнулась Макееву. На что он тут же отреагировал ленивой улыбкой. И столько на его лице было победы, что можно подумать, что я не просто улыбнулась ему, а позвала уединиться, как минимум.

Реакция Дани была мгновенной. Он схватил меня за руку и процедил:

- Пошли поговорим.

При этом он улыбнулся всем голливудской улыбкой, давая понять, что у нас все в порядке.

Он не был пьян. И я чувствовала себя какой-то куклой рядом с ним, у которой нет права вообще ни на что. А ведь раньше я никогда не была трусихой и всегда чувствовала себя свободной в своих желаниях и мыслях. Эта безответная любовь к Яроцкому сделала меня слабой и уязвимой. Но так больше не может продолжаться. Да и нет у него на меня никаких прав, чтобы вести себя так по-хамски.

Когда мы отошли на приличное расстояние, откуда нас не должно было бы быть слышно, я резко выдернула свою руку из Даниного захвата.

- Отпусти! – зашипела я.

Даня окинул меня недобрым взглядом:

- Ты чего себе позволяешь?

- То же самое, что и ты!

Даня дышит глубок, но ровно:

- Давай. Иди в дом и посиди там. Не хрен тебе тут делать.

- Что? Яроцкий! Ты вообще обнаглел? Надо тебе, вот и иди сам в дом. Можешь кого-нибудь из этих куриц зацепить за собой! – я стараюсь говорить тихо, но эмоции переполняют меня.

Этот псих решил командовать мной. Вот уж хрен ему.

- Я сказал, чтобы шла в дом!

- Да в чем дело, рыжий? Я тебе мешаю что ли?