Любовь в облаках

Первым я уставилась на Керопа, но тот, изобразив рожицу отчаяния, мол, я здесь ни при чем, показал пальцем на двух серых драконов. Серые — именно такими они были в боевой трансформации, и если в драконьей сущности я бы вряд ли отличила их один от другого, то сейчас они, несмотря на одинаково белые волосы, спадающие на плечи, разнились как ночь и день. Оба высокие, статные, но один с яркой мимикой и жестикуляцией, а второй как застывшая глыба.

— Тот, что играет бровями, глядя на тебя — Блэм, — представил Аодх. — Тот, которого легко принять за часть скалы — Харди.

Как по мне, первому повезло больше, но второй компенсировал живость каким-то неуловимым желанием тронуть его, вывести из себя, заставить разбиться на маленькие осколки. У меня пронеслось несколько мыслей, как бы это осуществить, но драконы очень обидчивы, а мне не хотелось лишаться ни одного из наших союзников.

— Мудро, — похвалил Аодх, и я отбросила соблазнительные мысли совсем.

Дракон, круживший все это время в небе, приземлился рядом с братьями Аодха.

— А это Дастин.

— Я уже догадалась. По-моему, он один в вашем клане цвета горного хрусталя.

Дастин заинтересованно прищурил глаза.

— Цвета горного хрусталя? — переспросил недоверчиво.

— Надеюсь, я не провоцирую новый конфликт? — подняла лицо к Аодху, но тот покачал головой.

— До тебя мой цвет называли молочным, — протянул Дастин.

— Ну, прости, — развела руками, — я привыкла вас так про себя называть. Тебя — Горным хрусталем, Керопа — Лунным камнем.

— Лунным камнем? — вышел вперед уже Кероп, вмиг став каким-то задумчивым. Раскрыл за спиной крылья, вытянул в длину, присматриваясь и качая головой.

— Лучше молчать, да? — я вздохнула. — А то всех твоих друзей распугаю.

— Что-то я сомневаюсь, — улыбнулся Аодх.

— В том, что я могу помолчать?

— В том, что этим ты их распугаешь.

— Да?

— Драконы не любят молоко, — кивок на повеселевшего Дастина. — А Керопа до этого называли мутным.

Мне не хотелось признаваться, что у моего отца тоже проблемы со вкусом и неправильное восприятие цвета, поэтому я промолчала. Ну вот, могу промолчать. Легко. И так интересно было наблюдать, как Дастин и Кероп рассматривали свои крылья, словно впервые видели, а потом выпрямились гордо, блеснули сапфировыми глазами и кивнули.

— Действительно, похож на горный хрусталь, — пробормотал один.

— А у меня на Лунный камень, — сказал второй.

И оба посмотрели на меня так, словно вдруг и сейчас влюбились. Тихий рык Аодха я успокоила прикосновением. Я рядом, я пошутила, и все.

— А мы какого цвета? — спросил Блэм, и заранее растянул губы в счастливой улыбке.

Но, собственно, не знаю, чему здесь радоваться, у меня единственный вариант.

— Серого.

Блэм скис, зато брат его едва заметно усмехнулся.

— А как ваш цвет называли раньше? — полюбопытствовала.

— Кошачий глаз.

— Ну… — я постаралась припомнить, но нет, я не заметила характерного отлива или мерцания в серых крыльях. — Я не большой знаток драгоценностей. Я ведь еще не дракон.

Вот когда научусь…

И, конечно, я не стану говорить двум таким хорошим ребятам, что в сокровищнице отца был кошачий глаз, и я прекрасно его рассмотрела, пока папа не посчитал, что он тускло смотрится в шикарной коллекции и не выбросил за ненадобностью.

— Главное, что ты разбираешься в горном хрустале и лунных камнях, — усмехнулись приятели Аодха, и так они проницательно на меня посмотрели, что закралась мысль — только ли один дракон среди собравшихся читает мысли?

— Да, — ответил Аодх, а два его брата переглянулись и снова уставились на меня.

— Что? — поинтересовалась я. Может, и нужно было сделать вид, что я не заметила, но ведь не в том случае, когда смотрят в упор.

— Он читает твои мысли, — сказал Блэм.

— И что?

— Всегда?

— С тех пор, как мы познакомились.

Братья снова переглянулись, и на этот раз уставились вопросительно на Аодха.

— Ты сделаешь для нее браслет?

— Да, — он пожал плечами, — как только представится возможность.

— Я не люблю браслеты, — для наглядности продемонстрировала свободные от украшений запястья.

— Браслет защитит тебя от чтения мыслей, — пояснил Харди и показал деревянный резной браслет с рунами на своем бицепсе. — А носить его можно хоть на щиколотке, верно, Аодх?

— Верно.

Одно слово, сказано ровным голосом, но что-то в нем скрыто. Как ни старалась я прочесть по лицу Аодха «что именно», не смогла. Но это не значило, будто я легко забуду об этом.

— Пойдемте к огню, — предложил Кероп и первым двинулся в сторону других драконов.

Дастин пошел за ним, ушли и братья, попросив нас не задерживаться. Мы с Аодхом остались вдвоем у самого обрыва, и Драконья Долина лежала как на ладони, подставляя нашим взглядом свою красоту.

— Мне нужно было промолчать, да? — спросила я тихо, памятуя об отменном слухе драконов.

Аодх склонил голову, провел губами по моему лбу, щекам, потерся лицом.

— Ты никому ничего не должна здесь.

— В отличие от тебя?

— Они меня вырастили.

— Но ты все равно был готов…

— Я и сейчас готов. Ты — все для меня, Доди. Все — это выше долга, чести, выше всего.