Любовь в Сан-Франциско

Руфь видела, как отец скептически разглядывает покрасневшую, опухшую правую кисть Джека. Он не был новичком в этой жизни и мог легко догадаться, каким образом Джек повредил руку.

– Это был Фил, – сказала она отцу, и тот, похоже, совсем не удивился.

– Ясно. Фил, значит показал, что он за человек. Я, собственно, из-за этого и прилетел. Между прочим, пытался связаться с ним по телефону, когда не застал никого из вас в гостинице.

Джек вскинул голову.

– Не стоит беспокоиться, мистер Севернс. Фил вышел из игры.

Видно было, что отец Руфи очень хочет этому верить.

– Отлично, полагаюсь на ваше слово, капитан. У меня странная неприязнь к мужчинам, которые любят запугивать женщин, особенно если эта женщина – твоя дочь.

Джек улыбнулся.

– Удивительно – мы с вами чувствуем одинаково, хотя не были знакомы до сегодняшнего утра. Ее отец рассмеялся.

– Еще удивительнее то, что мы с вами болтали сегодня за завтраком, как старые друзья.

– Не хотите ли вы прогуляться на моем корабле через залив, мистер Севернс, – спросил Джек.

Руфь не помнила, чтобы отец когда-нибудь открыто выражал любовь к морю или кораблям, поэтому удивилась тому, с какой готовностью он согласился.

– Буду очень рад, капитан. Думаю, с залива открывается потрясающий вид на город. Глаза Джека сияли от удовольствия.

– Вы особенно правы, это самый лучший вид на город.

Он посмотрел на часы, бросил салфетку на стол, давая понять, что закончил завтракать. Руфь поднялась и, улыбнувшись отцу, сказала, что быстро вернется. Ей нужно было забрать в номере, как обычно, пальто и сумочку. По дороге наверх она размышляла не столько о предстоящем путешествии, которое немного пугало, сколько о своих отношениях с Джеком. Конечно, пора рассказать о них отцу. Но сама она поняла, что любит Джека, только вчера ночью; чисто по-женски Руфь все еще не решалась признаться даже самой себе в том, насколько глубоко ее чувство, не говоря уж о ком-нибудь другом.

Забрав в номере свои вещи и оглядев себя на прощанье в зеркало, Руфь захлопнула дверь, и спустилась в вестибюль, где ее поджидали дружески беседующие в ее отсутствие мужчины.

Глава 18

Руфь стояла на палубе «Санта-Марии» и крепко держалась за бортовые поручни, со страхом глядя на удаляющийся берег.

Корабль, ловко маневрируя, выбирался из порта; от работы двигателей палуба под ногами ритмично дрожала. До сих пор Руфь держалась молодцом – ей не хотелось портить удовольствие Джеку и отцу, хотя временами на нее накатывал прежний страх – все-таки она впервые выходила в море на таком огромном корабле.

Джек внимательно следил за ней, пока она поднималась по трапу и осваивалась на палубе; похоже, он остался доволен тем, как бодро она держится. Перед выходом из порта Джек извинился и ушел наверх, в капитанскую рубку.

Руфь почувствовала себя покинутой перед лицом опасности, тем более, что вскоре и отец, спросив ее – не хочет ли она посмотреть на кильватер, и получив отрицательный ответ (Руфь плохо представляла себе, что такое кильватер), тоже ушел. Ей не оставалось ничего другого, как только в одиночку бороться со своими страхами. Она заставила себя посмотреть за борт – расстояние до воды показалось ей невероятным, но через несколько минут она уже могла смотреть на поверхность моря безо всякого страха. Ободренная этой первой победой, она осторожно выпустила поручни и медленно двинулась вперед, к носу корабля.

Сделав несколько осторожных шагов, она услышала, как чьи-то башмаки уверенно грохочут по сходням, и сразу рядом с ней появился Джек.

Он улыбнулся и взял ее под руку. Рядом с ним она почти напрочь позабыла про все свои страхи, ей даже стало нравиться то странное ощущение, которое возникает при виде быстро бегущей вдоль корабельного борта воды, когда стоишь на неподвижной палубе. Они быстро добрались до носовой части, где ветер ощущался гораздо сильнее.

Джек усадил ее на какой-то ящик. Руфь облегченно вздохнула и улыбнулась ему. Корабль тем временем вышел за линию волноломов и качка усилилась. Джек освободил ее, сказав, что к морю нужна привычка; иные люди долго не могут освоиться, попав на корабль. Он сам, по его словам, много раз страдал от приступов морской болезни. Руфь с трудом в это верила, но разговор с Джеком, как всегда, подействовал на нее успокаивающе, и она не заметила, как встала с ящика и перешла вместе с ним на правый борт.

– Джек, ты полетишь со мной домой, в Виргинию? – спросила она.

Он тревожно посмотрел на нее.

– Ты собираешься домой?

– Когда-нибудь, но не сейчас, – она положила свою руку на его.

– Через какое-то время. Джек успокоился.

– Конечно. Если хочешь – сразу, как продам свою компанию, мы поженимся. – Он лукаво улыбнулся. – Ведь мы поженимся, верно?

– А если нет?

– Будем жить в грехе, – быстро ответил Джек. Она отвернулась, чтобы скрыть румянец, залившей ее щеки. Он снова взял ее за руку, и они медленно двинулись вдоль борта.

– Ты не сказала, что выйдешь за меня замуж, – напомнил он. – Я не очень-то понимаю женщин, дорогая, но ведь должна быть хоть какая-то причина, почему ты не хочешь этого сказать?