Любовь в Танцующем доме

– Она чувствует в тебе конкурентку, понимаешь? – повторяла Лена. – Вот посмотри, ты практически не красишься, у тебя много друзей. Ты активная, тебя знает почти вся школа. Вспомни, тебя еще с четвертого класса заставляли выступать на сцене. То ты снегурочка, то лисичка, то ты ведешь утренники, то ты играешь в школьном театре. А Маргарита просто кукла.

– Но я же ей не перехожу дорогу. Она занимается своими делами, я – своими.

– Маша, необязательно переходить кому-то дорогу, чтобы не нравиться. Маргарите не нравится все, что лучше нее. А ты – лучше. Даже сегодня ты будешь целой ведущей, а она всего лишь споет песню. Сечешь разницу?

– Секу, секу,– рассмеялась Маша.

– О, смотри, кто пожаловал, – Лена указала рукой на Елизавету Павловну. – Опять в своих очках.

Организатор концерта плыла по залу, как истинная леди. Она придирчиво осматривала декорации, костюмы, поглядывала из-под очков на участников концерта, то и дело отдавая распоряжения и делая замечания. Наконец ее взгляд упал на Машу.

– Бессонова, ты еще не одета? Где твои ролики?

– Так сейчас же генеральная репетиция, зачем мне ролики? Я же устану.

Елизавета Павловна приблизилась к девушке. Очки делали ее глаза огромными. Маше показалось, что они сейчас выпрыгнут из оправы. Девушка всегда любила фантазировать, рисуя в воображении яркие картинки. Вот и сейчас она представила, как два глаза устают прятаться под большими очками и решают выйти погулять. Перелезают через оправу, говорят Елизавете Павловне «Ну пока, красотка» и убегают по своим делам. Маша едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Даже слезы начали течь из глаз.

– Бессонова, что смешного? Вижу, у тебя хорошее настроение! Быстро обувайся и давай, выполняй обязанности.

Маша присела, завязывая ролики. Она увидела, как возле нее остановились чьи-то ноги в ярко– оранжевых ботинках. «Егор», – подумала она.

– Привет, Мария! Как дела?

Это действительно был Егор. Парень, которого Маша любила еще с шестого класса. Он был на год старше ее, учился в 11-а, всегда красиво одевался и громко смеялся. Егор играл в школьной сборной по баскетболу, ходил в тренажерный зал, прилежно учился, выступал на всех концертах. У него была пружинистая походка, которой могут похвастаться только спортсмены, каштановые волосы, синие глаза и хрипловатый, низкий голос. В прошлом году Егор встречался с Маргаритой, но, в начале этого года, они расстались. По крайней мере, так сказала Лена.

– Привет…. Эм… Хорошо, – в горле пересохло от неожиданности. Они с Егором практически не общались. Только здоровались иногда. Он всегда был таким недосягаемым, далеким, окружен друзьями и щебетушками – одноклассницами. И вот он подошел. Сам.

– А у меня не хочешь спросить? – улыбнулся Егор.

– Спросить о чем?

– Как мои дела. Я же у тебя спросил.

Маша растерялась. В ее голове творился бардак. Это был первый раз, когда Егор сказал ей столько слов сразу. И не просто сказал, но еще и улыбнулся. Сердце выпрыгивало из груди. «Так, собраться, Мария, собраться. Успокоиться и ответить. Он подумает, что ты ненормальная», – занималась самовнушением девушка.

– Как твои дела, Егор?

– До того, как тебя увидел, были нормально. А сейчас – очень хорошо.

«Он ко мне заигрывает?» – лихорадочно думала Маша. – «Этого не может быть». Но вслух произнесла:

– Я рада. Значит, я хорошо на тебя влияю.

«Что я несу, о Господи, кошмар какой».

Егор опять улыбнулся. В его небесных глазах прыгали смешинки. Он пригладил волосы рукой.

– Думаю, Маша, что это так. Мы с тобой обязательно поговорим после концерта. Дождись меня.

Он еще раз посмотрел на опешившую девушку и ушел куда-то на сцену. К Маше подбежала Лена.

– Что он сказал? Зачем он подходил? Он что, тебе признался в любви? Ты так светишься?

– Лена, кажется, у меня кружится голова, – Маша присела на стул. – Он сказал, что хочет со мной поговорить после концерта, представляешь?

Лена открыла рот от удивления.

– Я не понимаю, вы же почти не общались. А тут он сам подошел и пригласил. Ого! Может, до него дошло, что он тебя любит?

– Не знаю, Лена. Не знаю! Мы всегда просто здоровались при встрече, особо не разговаривали. Да и как бы мне не хотелось в это верить, но я никогда не чувствовала, что нравлюсь ему. Да, мне этого до ужаса хотелось, я мечтала об этом. Но все так неожиданно.

– Бессонова, Липатова, мы все вам не мешаем? Что за разговоры? – раздался злобный голос Елизаветы Павловны. – Быстро соберитесь и начинаем репетицию. Через два часа концерт!