Любовь, ведьма и котики

– Мы, это, вечером прилетим на балкон к вам… Но на случай, если Сигизмунд раньше спросит: тебя никто не трогал. Ну, то есть не подкрадывался, не наблюдал исподтишка, все это вот. Ну, пока свет был.

– А потом?

– А потом следить сложно стало… – Клара то ли фыркнула, то ли крякнула и встряхнула головой: – Прости. Ну, хотя Карлос этих идиотов заметил, которые…

– Мяу! – Джу дернулась и злобно уставилась на Клару.

– Что? Сама расскажешь? Ладно, прости. До встречи! – Клара подпрыгнула и как-то очень быстро и незаметно взмыла в воздух. С маскировкой у нее было явно лучше, чем у толстого товарища.

А я закусила губу и рванула бегом. Дернула на себя дверь парадной, потом бухнула ею на весь подъезд так, что Грымза вылетела из своей каморки и просто задохнулась от возмущения. Не обращая на нее внимания, я жмякнула кнопку лифта, он заскрипел и заворочался где-то наверху, слишком далеко, поэтому я не стала ждать и побежала вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки. В спину мне ударил возмущенный вопль: консьержка наконец подобрала слова для обличения моих преступлений. Но в этот момент мне было на нее плевать.

Я влетела в квартиру, осторожно опустила Джу на коврик, бережно, как будто она была стеклянной, и заперла дверь на все замки. Выдернула из сумки заостренный прутик можжевельника с обожженным концом и принялась рисовать защитные знаки над дверным проемом.

Сзади клацнули по паркету когти и повеяло сдержанным негодованием, но я даже оборачиваться не стала. Прости, Сигизмунд, не до тебя сейчас. Однако у него хватило такта промолчать. Через несколько минут я закончила, чувствуя себя как выжатый лимон. Точнее, как лимонный сок, который сначала выжали, потом куда-то вылили и долго размешивали, так что он уже сам себя и не помнит. Еще я страшно злилась, что позволила себе там, в башне, запаниковать.

Но я просто не думала.

Подумать не могла…

Развернулась, сделала несколько шагов по коридору – ноги были словно ватные, – подхватила на руки Джу и пошла в кухню. Его великолепное котейшество последовал за нами на безопасном расстоянии, все еще сохраняя молчание.

Я усадила Джу на табуретку, сама уселась на пол – так, чтобы котовья голова оказалась даже чуть выше моей, и спросила:

– Я правильно понимаю, что ты убежала оттуда не просто так?

Джу кивнула, глядя куда-то сквозь меня и стену кухни, стену дома и вообще сквозь весь город. Куда-то в необъятные дали кошачьей внутренней Монголии.

– Тебя пытались ударить? Или украсть?

– Мяу.

– Ты точно уверена? На все сто процентов?

– Мяу.

– Ты сможешь их узнать?

Джу повернулась ко мне боком и помотала головой. Показательно зевнула, высунув беззащитный розовый язычок, свернулась калачиком и закрыла глаза.

Я витиевато выругалась. Мысленно.

А вот Сигизмунд – вслух. И в его тираде самым невинным было выражение «шавки трижды вы… трижды выпотрошенные».

Глава 8, в которой мы подозреваем всех

К ночи в квартире стало совсем тесно. Чуть было не подумала «людно», но человеком – да и то не самым обычным – тут была только я. Во-первых, я наконец познакомилась со здешним домовым. Он был светло-серый, очень благообразный, с седыми бровями и толстым брюхом. Под стать дому: обстоятельный, приземистый, с долгой историей и старыми секретами, которые прятались где-то глубоко в душе. Он посмотрел мне в лицо, нахмурившись, потом протянул широкую ладонь с аккуратно подпиленными когтями и улыбнулся:

– Ты, это, Марфу лишний раз не зли. Болтлива она и ворошится не по делу, но пользу дому приносит, угум-с.

Я кивнула и пообещала быть поаккуратнее со входной дверью. В следующие дни, когда будет не так волнительно… хотя кого я обманываю? Если так пойдет, то чем дальше, тем волнительнее будет происходящее.

Во-вторых, явилось целых три городских эльфа. Двое явно здешних, из старых кварталов, с желтоватым цветом лица и темными глазами, в которых, казалось, плескалась Нева. И еще один рыжий, с облупившимся носом и россыпью веснушек на запястьях. Я с удивлением поняла, что от него одновременно пахнет горячим бетоном и разнотравьем, мокрым асфальтом после дождя и лесной чащей… Как такое вообще возможно? Но они серьезно и коротко кивнули мне и куда-то ловко испарились до того, как я успела спросить.

В-третьих, сквозь распахнутое кухонное окно к нам проник… Нет, проник не то слово. Величественно бухнулся на кухонный пол гигантский гусь. Шумно забил крыльями, зашипел, поглядел на меня с подозрением и отрапортовал так торжественно, будто мы были на параде:

– Герр Гусинус-с-с Мар-р-ртинович прибыл!

Его тут же забрал Сигизмунд. Увел на балкон, по-дружески похлопывая по широкой спине.

Потом тем же путем явился селезень. Не такой откормленный, но очень, очень деловой.

– Курт! – представился он и решительно протянул крыло. – Приятно познакомиться. Был на свадьбе вашей сестры, если помните.

Точно! Я рассмеялась. Когда Инна выходила замуж, кейтеринг от ресторана привез с собой ручную утку, которая на протяжении всего действа прогуливалась с Сигизмундом туда-сюда и не отсвечивала.