Любовь вернуть нельзя забыть

Внезапно я почувствовала тёплую ладонь на своей руке и только сейчас заметила свои посиневшие пальцы, вцепившиеся в поручень. Я подняла лицо и встретилась с глазами Андрея – он с высоты своего сиденья спокойно смотрел на меня и, улыбнувшись, подмигнул, как будто ничего не происходило вокруг. И от этого взгляда вдруг такое тепло растеклось по моему телу. И так мне вдруг стало легко и радостно, что детская моя душа воспарила вмиг над этой жуткой толпой. И не такими уж зловещими стали казаться мне лица устало бредущих людей.

Домой мы вернулись достаточно поздно. Тётушка начала ворчать, но, увидев мою счастливую мордашку, махнула рукой. В ту ночь я не сомкнула глаз, всё думала и думала, вспоминая и запоминая каждую минуту этого удивительного дня.

Глава 3

Две недели промчались как один миг, и настал последний день, последний перед отъездом вечер. Днём мы планировали съездить на речку, но погода грустила вместе со мной: с утра пошёл нудный моросящий дождь, и до вечера он не прекратился. Андрей в течение дня приезжал несколько раз, а вечером примчался аккуратно одетым и пригласил меня к себе домой. Я долго упиралась и сопротивлялась, но он был настойчив, и мне пришлось поддаться уговору. Родителей дома не оказалось, но был накрыт стол с печеньем, конфетами и вареньем.

Дом его родителей выделялся среди всех на улице. Я имела представления о частных домах. У нас говорят «свой дом». А были ещё «казённые дома». Так вот у них был «свой дом». Дом был добротным, с большим двором, летней кухней, баней, хозяйственными постройками, огородом и садиком под окнами. В доме было очень мило. На стенах висели ковры, говорящие о достатке в семье. Мебель сверкала полировкой. Ноги ступали на мягкие дорожки. Было очень чисто и уютно.

Я чувствовала себя неловко. Андрей, стараясь разрядить обстановку шуточками-прибауточками, усадил меня за стол. Я выпила чай, но ни к чему из угощений не притронулась. После чаепития Андрей провёл меня в свою комнату, усадил на небольшой удобный диван, включил магнитофон; и мы стали рассматривать альбомы с фотографиями, которые мой друг смешно комментировал. Сидели мы близко друг к другу, и эта близость вызывала во мне трепет.

Неожиданно вернулись родители. Андрей представил нас друг другу. От смущения я даже не запомнила их лиц. Общение скомкалось, я стала собираться домой. Мама Андрея, Мария Николаевна, предупредила, что на улице сильный дождь. Дюша надел лёгкую куртку от дождя, такую же куртку набросил мне на плечи. На улице, кроме дождя, был ветер; стало темно, дорогу освещали окна домов. Куртка всё время норовила съехать с меня. Андрей, поправляя её на моих плечах, как бы невзначай оставил на них свою руку. Под его рукой вдруг стало так томительно и тепло на душе.

Мы брели, обнявшись, под холодным дождём и молчали. На крыльце тётушкиного дома мы остановились, откладывая минуту прощания. Мой друг видел, что я продрогла. И сам он тоже ёжился от холода и промозглой сырости. Но проститься не хватало духу ни мне, ни ему. Он застегнул пуговицы на моей куртке прямо поверх рук. Мы стояли под серебристыми отсветами струй и, не отрываясь, смотрели друг на друга. Капли стекали по моему лицу, и Андрей вытирал их большим пальцем, придерживая за шею.

За дверью звякнул замок: видимо, тетя Аня услышала, что мы пришли. Я отступила к двери, освобождаясь от его рук, но он схватил меня за плечи и томительно, сладко прильнул к моим губам. Мне ни капельки не хотелось освободить свои руки из плена; и Андрюшка, держа в ладонях моё лицо, щекоча усиками, бережно целовал глаза, брови, нос, губы. За дверью послышалось тётушкино ворчание – он отпустил меня, расстегнул пуговицы на куртке и подтолкнул к двери.

Ночь снова прошла без сна. Ещё и ещё раз я воспроизводила в памяти каждую минуту, каждое мгновение сегодняшнего дня и вечера, стараясь сохранить в себе удивительные ощущения первого в жизни поцелуя. Волшебного, удивительного, самого-самого настоящего…

Утром тётушка с некоторым, как мне показалось, облегчением проводила нас на пригородный поезд. Все пассажиры в тот день с большим удивлением наблюдали за тем, как какой-то мальчишка лихо сопровождал на «Урале» поезд, пока дороги – автомобильная и железнодорожная – не разошлись. От щенячьего восторга я готова была кричать, что это Мой парень, что это Меня провожают.

Глава 4

Через неделю начались занятия в школе и переписка с Андреем. В моей жизни отношения с мужчинами часто сопровождались переписками, но та, первая, стала частью моей жизни. С понедельника по пятницу, каждый день в четыре часа дня, я прислушивалась к шагам почтальона в подъезде и с замиранием сердца вынимала из узкого самодельного почтового ящика газеты и журналы, среди которых довольно часто обнаруживались письма с мелким-мелким почерком. Андрей писал обо всём: о школе, о друзьях, размышлял о будущем. На Новогодние праздники он звал меня к себе в гости.