Любовь вне правил. Книга первая

– Да иди ты! – Рик наконец-то взглянул на друга вернувшимся в окружающую реальность взглядом, расплываясь в ироничной усмешке и закидывая правую руку за голову Гаррета, чтобы облокотиться о чужие плечи ленивым жестом полноправного хозяина положения. – Большинство, да. Но, а как же меньшинство? Вполне достаточно и одного самого пронырливого засранца, а ты даже понятия не будешь иметь, что он подкатывал к твоей малышке Джо и сумел её чем-то зацепить.

– Уж за кого я спокоен, так это за Джо! Она не из тех женщин, которая пустит насмарку и свою карьеру, и личные отношения не известно из-за какого-то там пи*добола! В этом плане она не в меру рациональная. Я бы даже добавил дотошно трезвомыслящая. Кстати, а что ты имел в виду, когда говорил ей про её сорванные с этой пятницы тормоза? И за что она на тебя вообще так… наехала?

Бауман растянул свои полускрытые усами губы в ещё более самодовольной ухмылке и заботливо поправил на Гаррете лацкан стильного пиджака второй рукой.

– Хотел бы я знать сам. Но ты же понимаешь, даже бог не имеет никакого представления, о чём думает и чего хочет женщина. И с чего ты взял, что она та самая и подходит тебе по всем показателям? Что-то я не заметил в ней наличия упомянутого тобою здравомыслия. Или ты этот, как его, мазохист-тематик, а твоя малышка Джо практикующая фемдомина?

– Дик, не гони! Это совсем не смешно. Джо не такая! Я вообще… вижу её впервые в подобном… амплуа. Это надо очень сильно расстараться, чтобы довести её до подобного состояния, да ещё и в абсолютно трезвом виде.

– То есть, несмотря ни на что, ты всё равно за неё спокоен, уверен в своём выборе на все сто и никакие тревожные звоночки твою простату не царапают?

– Мы с ней уже пять лет, Дик. Какие ещё нужны доказательства? Пятиминутная вспышка гнева ещё ничего не меняет. Между прочим, она сорвалась на тебя. А ты так и не сказал, откуда вы знакомы и что случилось в эту пятницу.

– Да, пронырливый адвокат в тебе никогда не умрёт, даже если тебя накачают под завязку. – на этот раз Рик несдержанно рассмеялся, похлопав друга в утешение по груди над поправленным недавно лацканом. – Не переживай, Отелло. Последним самым тесным контактом между мной и Джо была наша с ней встреча зашибись какой давности. Если мне не изменяет память, ей тогда было всего 14. Но я тебе клянусь всем что мне дорого. – он даже демонстративно прижал ладонь к собственной груди, в том самом месте, где, по идее, должно биться его "взволнованное" честное сердце. – Ничего такого этой девочке ни сознательно, ни в трезвой памяти я никогда не делал. И если она сама тебе сознается, из-за чего конкретно её так на меня сорвало, тогда, считай, последний экзамен по семейному доверию вы сдали на высший балл.

* * *

Недаром говорят, понедельник – самый тяжёлый день недели, и не потому, что после расслабляющего уик-энда приходится заново входить в трудовую колею. Просто Джоанне Слоун за день до этого посчастливилось вляпаться в историю совсем не на классические пять минут. Очередная встреча лицом к лицу с виновником её далеко незабытых юношеских грёз и любовных разочарований, как оказалось, потянула за собой целую вереницу непредвиденных последствий с непредсказуемым продолжением.

Когда она вошла в главный вестибюль административного здания издательского дома "Фабиус-дайджест", первые шаги внутри любимых рабочих пенатов не прошли незамеченными буквально ни для кого из встреченных ею сотрудников. То, что на неё смотрят и оборачиваются в её сторону, едва она задевала своим привычным появлением внимание каждого из присутствующего в зале фойе, Джо поняла и почувствовала где-то за несколько метров до поворота к лифтам. И чем дальше она шла по пролёту узкого коридорчика, маневрируя между внушительным количеством незнакомых ей коллег по рабочему "цеху", тем громче и звонче раздавался стук её высоких каблучков о мраморную поверхность начищенного до блеска пола. Когда она остановилась перед закрытыми дверьми одной из шахт лифта, вокруг воцарилась неестественная гробовая тишина.

Продержалась Джоанн недолго. Три-четыре секунды, не больше. После чего резко обернулась вначале к одной сбившейся группке ожидающих молчунов по левую от себя сторону, затем к ближайшей правой. И ей действительно не показалось. На неё смотрели, глазели и таращились, но при пересечении с её прямым взором, торопливо отводили глаза. Вот тогда-то ей и стало не по себе. Ведь большую часть этих людей она не знала ни в лицо, ни уж тем более по именам.

Преждевременная паника с нехорошим предчувствием атаковала тело и разум резко подскочившим давлением и выбивающей до дрожи аритмией. Джо рванула в открывшиеся двери лифта, чуть не сбивая с ног стоявших перед ней других притихших ждунов.