Любовь вне правил

– Мы не питали друг к другу романтических чувств. Реми знал, что я люблю Рула. Иногда он мне сочувствовал, иногда пытался отговорить, но он это знал – и, в общем, уважал мой выбор. Сам он, впрочем, тоже был кое в кого влюблен, и его пассия совершенно не походила на меня. Реми оживлял любую компанию, с легкостью заводил друзей, все хотели с ним общаться, но в том, что касалось личной жизни, он был очень сдержан. Ром и Рул меняли девушек с ужасающей быстротой, а Реми предпочитал помалкивать. Наверное, он не разуверял окружающих, чтобы они не лезли с вопросами, на которые он не хотел отвечать. Не хотел, чтобы его сравнивали с братьями. И Марго, и Дейлу я нравилась, поэтому было проще подыграть, чем объясняться.

– По-моему, это как-то несправедливо. Если Реми знал, что ты любила Рула, почему он позволял брату думать, будто у вас роман?

Рул тоже приставал с расспросами, хотя и не знал, что я его много лет любила. Я страшно досадовала, что не могла ему ответить. Секреты Реми принадлежали не мне, даже если из-за них между мной и Рулом возникало напряжение.

– У Реми были свои причины. В свое время я их узнала. Наверное, раньше я просто не понимала, какие проблемы они способны принести. В конце концов, он спас меня от ужасов школьной жизни, которая иначе доставляла бы мне много горя, и от семьи, которая обращалась со мной как с мебелью. Так что я на него не обижаюсь. Реми бы тебе понравился. Он всем нравился. Насколько Рул бывает мрачным и непредсказуемым, настолько Реми был дружелюбным, веселым и жизнерадостным. Он сам хотел вечно развлекаться и старался, чтоб остальные не скучали. Когда Реми окончил школу, ему пообещали стипендию в спортивном колледже в Калифорнии, потому что он отлично играл в футбол. Но он отказался, потому что игра потеряла бы для него всякий интерес, если бы пришлось играть ради того, чтобы не вылететь из колледжа. Рул переехал в Денвер вместе с Нэшем, как только окончил школу, и Реми уехал с ними. Парни стали работать в салоне, а Реми просто болтался по городу, пытаясь понять, что ему по душе. В конце концов он поступил на службу в престижную компанию, которая занималась организацией вечеринок и праздников. Он нашел свою нишу и никогда больше не заговаривал о колледже. Реми хорошо зарабатывал, ему нравилось в большом городе, с братьями и родителями он ладил прекрасно. Вдобавок он был счастливо влюблен. Я только-только поступила в колледж, когда Реми погиб. Понимаешь, как грустно и несправедливо? Жизнь становилась лучше, как только Реми этого хотел, и вот из-за дурацкой аварии его не стало.

– Мне очень-очень жаль, – с искренним чувством произнесла Эйден.

– Мне тоже.

Когда мы добрались до парикмахерской, то поняли, что нужно срочно поднять себе настроение, и я решила, что горячий массаж – то, что нужно.

Оказавшись в опытных руках, мы расслабились. Возможно, даже чересчур, потому что, когда дело дошло до подкрашивания волос, я попросила сделать часть челки почти черной вместо светло-каштановой, как раньше. Тот же цвет мастер нанес на нижнюю сторону моих длинных волос, так что получился эффект шахматной доски. Броско и эксцентрично, невозможно не заметить. Черный цвет выгодно оттенял мои зеленые глаза. Мне очень понравилось, остальным тоже. Едва мы покинули салон, как компания девушек примерно нашего возраста подошла спросить, где я сделала такую прическу.

Мы с Эйден отправились обедать и решили выпить по коктейлю в баре рядом с домом. Я достала телефон и обнаружила сообщение от Рула. Он спрашивал, как дела. Я ответила, что все в порядке. Ожидала, что он поинтересуется, как я провела день и чем сейчас занимаюсь, но он просто написал, что рад за меня, и спросил, во сколько приехать вечером. Я почувствовала, как в животе стянулся узел, а к горлу подступил ком. Рул всего лишь проявлял заботу и внимание, но мне было тошно, хотелось, чтобы он перестал.

Я ответила: «У меня болит голова. Эйден сегодня не работает, так что мы с ней посидим дома, посмотрим какой-нибудь дурацкий фильм с попкорном, а ты развлекайся с ребятами».

Я хотела, чтобы он возразил. Чтобы сказал, что приедет в любом случае. Но Рул ответил: «Ладно. Скажи, если нужно будет лекарство. И не забудь запереть дверь, Дейвенпорт сволочь».

Прежний Рул, способный разозлиться и сорвать на мне дурное настроение, исчез. Я тщетно ждала его возвращения, но ничего не получала, кроме тихой уступчивости и покладистости – чувств, в которых Рул совершенно не разбирался. Рассерженная, не понимая, что происходит и как быть, я бросила телефон в сумку и заказала нам обеим еще по коктейлю.

– В чем дело?

– Ни в чем.

– Перестань, Шоу. Мы с тобой мотаемся весь день. Объясни наконец, что случилось. Грудь, волосы, поездка по холоду на кладбище… не зря же все это. Ты заставила меня говорить, когда я не хотела, теперь колись сама.

Уныло вздохнув, я покрутила соломинку в бокале.

– Я велела Рулу не приходить сегодня, потому что у меня мигрень.

– Я так понимаю, это неправда.