Любовь во тьме

Я опаздываю на пятнадцать минут. Я не собиралась подчиняться его приказам без небольшой собственной игры на власть. Но пятнадцать минут - это самое большее, на что я могла заставить себя подождать, и потому, что возбуждение побуждало мое тело отправиться на поиски его, и потому, что часть меня боялась того, что он сделает, если я промедлю еще немного.

Я наступаю на лист, и он громко хрустит в ночной тишине. Он вскидывает голову, его кристально чистый взгляд немедленно находит мой, отчего у меня перехватывает дыхание по совершенно другой причине.

Он выглядит убийственно в смокинге. Он облегает его широкую фигуру, складываясь вокруг широких линий плеч и узкой талии. Это подчеркивает изгиб его длинных ног. Он не надевал галстук с той ночи в отеле, и то, что он надел его сегодня вечером, вызывает всевозможные грязные воспоминания.

Стоящий в одиночестве, освещенный только серебристым лунным светом, он выглядит почти потусторонним. Определенно не такой смертный, как все мы. Его лицо потеряно в его профессии; ему самое место в рекламе дорогих духов и на первых страницах журналов.

Он не ждет, пока я подойду к статуям. Его руки вынимаются из карманов, когда он сокращает расстояние между нами и подходит ко мне. И, черт возьми, его руки. Я не знала, что возможно испытывать сексуальное влечение к чьим-то рукам, но это одна из вещей, которые возбуждают меня в нем больше всего. Каждый раз, когда он хватает меня за бедро, делая карликовой в своем захвате, каждый раз, когда он обхватывает мое горло, почти полностью обхватывая его пальцами, каждый раз, когда я смотрю, как он оценивает мое домашнее задание и пишет "хорошо сделано", прежде чем вернуть его мне, влага скапливается внизу моего живота от того, как вены на его руках набухают и работают.

Я даже представить не могу, как двигаются его руки, когда он готовит, когда он делает то, что любит. Это, должно быть, настоящий порнографический опыт. Я думаю, если бы он месил тесто у меня на глазах, мне пришлось бы отлучиться в другую комнату для экстренного сеанса с моим вибратором.

Непрошеная мысль приходит мне в голову.

Интересно, будет ли он когда-нибудь готовить для меня?

Я внутренне трясу головой, чтобы прогнать эти мысли. Последнее, что мне нужно, это чтобы он в упор узнал мой секрет. К тому же, я все равно не ищу отношений.

И все же.

Он останавливается менее чем в футе от меня, возвышаясь надо мной.

- Ты опоздала.

Вместо ответа я достаю из сумочки помаду телесного цвета. Я откупориваю ее и наношу повторно, глядя на Тристана.

- Тебе повезло, что я вообще пришла, - говорю я, проводя пальцем по верхней губе. - Я же говорила тебе; ты можешь хотеть меня не только тогда, когда тебе это удобно.

Его глаза жарко следят за моими руками, его взгляд обжигает мои губы. Он так зациклен на моих губах, что я не уверена, слышит ли он меня. Я сжимаю губы, а затем причмокиваю ими, вырывая его из оцепенения.

- Я думал, ты не ищешь отношений , - рычит он, слова вырываются с трудом из-за возбуждения в горле.

- Я также не из тех, кто является легким вариантом для тебя. - Эти слова в точности противоречат тому факту, что я хочу броситься к нему и умолять трахнуть меня.

Он преодолевает оставшееся расстояние между нами за один шаг, заставляя мою голову полностью запрокинуться назад, чтобы посмотреть на него.

Его адамово яблоко напрягается, а глаза при взгляде на меня невероятно темнеют.

- Тогда позволь мне догнать тебя.

Огонь разгорается в моих венах, а нервы сжимаются в животе. Я неправильно его расслышала; должно быть, я ошиблась.

- Что? - Мой голос звучит робко и непохоже на меня.

Между нами вспыхивает животная сексуальная напряженность, и мрачная улыбка растягивает его губы. Он кивает на линию деревьев позади меня.

- Я дам тебе пятиминутную фору.

Я оглядываюсь через плечо на ужасающе черный лес. Он серьезен. Я резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, мой пульс бешено колотится в груди.

- Поэтому ты пригласил меня сюда? - Теперь мой голос откровенно дрожит, но я думаю, что это трепет и предвкушение, а не страх.

Я чувствую, что мой разум и тело сошли с ума. Я не могу разобраться в том, что я думаю или чувствую, боюсь ли я или взволнована, хочу ли я убежать и надеяться, что он оставит меня в покое, или бежать и молиться, чтобы он пришел за мной.

- Беги, малышка, - угрожает он.

Адреналин обволакивает мое сердце и сжимает. Моя кровь бурлит, мощными волнами ударяясь о стенки вен.

- Давай поговорим об этом, - пытаюсь я оправдаться. Все, чему меня научило мое воспитание, все, что моя мать вбивала в меня ежедневно с тех пор, как я был ребенком, говорит мне, что я должна быть потрясена этим. Вместо этого я потираю бедра друг о друга, чтобы мое возбуждение не потекло вниз по ноге.

Обещание полного отсутствия контроля так заманчиво, что я не могу это выразить словами. Обещание нескольких минут свободы не поддается описанию.

- Конечно, но ты просто теряешь свое время. В буквальном смысле, - добавляет он, глядя на часы. - Четыре с половиной минуты.