Любовь во времена драконов

— Чего ты ожидала? — спросил он, подняв выше тунику, чтобы посмотреть на себя. — Что ты имеешь виде говоря м-да?

— О, ничего, правда, — сказала я, немного хмурясь на его причиндалы.

— К черту все это! — сказал он, звуча совсем разгневанным.

Я посмотрела на него в замешательстве.

Он вздохнул, закрыл глаза на минуту, потом открыл их, и с жатой челюстью, спросил:

— Ты собираешься осмотреть мой член или нет?

Я посмотрела на обсуждающуюся часть.

— Я не хочу трогать его, если он в синяках.

— Он не в синяках, — рявкнул он.

— Он выглядит… злым.

— Ради Бога, женщина, у него нет собственных эмоций!

— Конечно, нет. Тогда ладно. Я просто проверю, чтобы убедиться, что все так как и должно быть. — Я положила одну руку на его член. Он не пошевелился, но его лицо выражало подозрение.

— Ну? — потребовал он.

На нем ничего не было. Я положила другую руку на его яйца, поднимая их, чтобы поискать там признаки повреждения.

Шум у двери заставил Балтика дернуть мех вверх, мои руки оказались в ловушке под ним.

Костя стоял наверху лестницы, смотря на них озадаченным взглядом.

— Я услышал громкие голоса. Все в порядке? — спросил он.

— Да! — ответил сквозь зубы Балтик.

Костя многозначительно посмотрел на меня.

— Мужские части тела Балтика сердиты, я хотела посмотреть, могу ли я что-то сделать, чтобы облегчить их боль, — объяснила я, не желая, чтобы он считал меня распутной.

Выражение лица Костя было совершенно пустым. Балтик провел рукой по лицу, явно пытаясь сохранить контроль над своим грозным нравом.

— Это не так. Она хотела посмотреть, серьезно ли она меня ранила. Я сказал ей, что она может посмотреть, чтобы убедиться, что я не сильно ранен.

— Понятно, — сказал Костя таким голосом, как будто он задыхается. — Я просто тогда оставлю вас.

Он исчез. Снизу послышался такой хохот, от которого Балтик выругался себе под нос, потом снова отпихнул мех вниз.

— Из любви к святым… покончим с этим, женщина!

— Очень хорошо. — Я подняла его член, ища признаки повреждения, но ничего не увидела. Несмотря на то, что я была известна в деревне и у жителей замка как целитель, я не могла помочь, но чувствовала злость, когда прикоснулась к нему. Мне было не привыкать к виду мужских причиндалов… мужчины крестьяне часто носили короткие туники, которые оставляли мало простора для воображения, когда ветер был сильным, но мама запрещала Маргарет и мне купать гостей, как того требовал обычай. Мужские части Балтика были… интересными. — Травмы нет, — добавила я, внезапно поняв что я задержала дыхание. Я позволила его яйцам медленно соскользнуть с моих пальцев, и удивилась, как вдруг у него сбилось дыхание и его член начал увеличиваться.

— Ты возбуждаешься, — сказала я, глядя на него.

— Я же не мертвый. Ты закончила?

Я провела пальцами по всей длине его члена. Он стал явно длиннее, его кожа на ощупь была, как мягчайший шелк, кусок которого моя мама хранила в своей шкатулке для шитья для полирования слоновой кости. — Ты хочешь, чтобы я остановилась?

— Черт, нет.

Я продолжала легко водить пальцами по нему. — Насколько больше он будет?

Короткий, страдальческий смешок вырвался у него.

— Я никогда не измерял. Почему ты спрашиваешь?

— Праздное любопытство. Эта часть отодвигается. Это должно быть так, или это я его повредила?

— Он должен так делать.

Я скользнула одной рукой под его член, поглаживая его, как бы я гладила кошку. Балтик застонал и закрыл глаза, его бедра качнулись вверх.

— Мне нравиться это делать, — сказала я ему, испытывая чувство гордости за то, что я смогла возбудить его своими руками.

Глаза абсолютно черного цвета смотрели на меня, мерцая с чем-то, чему я не могу найти названия. Его губы дернулись.

— И мне тоже.

— И, тем не менее, это кажется довольно однообразно, — сказала я через несколько минут повторяющего поглаживания. Его член был полностью возбужден, и я была удивлена, как он помещал его в свой гульфик.

— Есть другие… варианты… как можно… это сделать, — сказал он сдавленным голосом.

— О? — Я посмотрела вниз на член. — Изменить захват и скорость?

— Нет. Вместо рук, ты могла бы использовать рот.

— Ты шутишь, — сказала я, уставившись на него в недоумении.

Его губы сильнее стали поддергиваться.

— Я так и думал, что это тебя шокирует.

Я снова взглянула на сего член.

— Я не шокирована. Я просто немного озадачена. Если я использую свой рот, это тоже доставит тебе удовольствие?

— Cherie, если ты используешь свой рот, я, наверное, пролью свое семя через две секунды после того, как твой язык овьется вокруг меня.

— Это грех, проливать свое семя вне женщины, — сказала я, повторяя слова отца Давида, священника в нашем приходе.

— Это человеческая вера. Драконы не придерживаются веры с такими глупыми догмами. Если бы ты не была серебряным драконом, я был бы рад сделать как ты предлагаешь.

Я коснулась одним пальцем самого кончика его члена. Капля влаги сразу же образовалась там, как блестящая слеза, когда я водила пальцем вокруг головки его члена. — Я не желаю, чтобы ты укладывал меня в свою постель, если это то, на что ты намекаешь.

— Почему нет? Тебе, кажется, нравится меня трогать.