Любовь-война

Слегка отстранившись, поднимаю Крис на руки и тащу ее в сторону скамейки, намереваясь воплотить свое грязное намерение в жизнь, когда дверь раздевалки с шумом отворяется и на пороге появляется вытянутое от удивления лицо тети Насти, нашей школьной технички.

Несколько секунд мы беззвучно пялимся друг на друга, а потом женщина, схватившись за сердце, разражается шумной бранью:

- Матерь божья! Совсем совесть потеряли, такой срам средь бела дня творят! Да еще где?! В школе! В храме знаний!

Аккуратно ставлю Крис на ноги, и она, пунцовая, как свежесваренный вишневый компот, наклоняется за своей валяющейся на полу футболкой.

- Ох, девки пошли! – верещит тетя Настя, буравя Кавьяр неприязненным взглядом. – Никакой гордости нет! Хоть бы постеснялась…

- Да мы ж ничего не делали! – огрызаюсь я, взбешенный ее причитаниями. – Подумаешь, целовались!

- Я, Шульц, хоть и старая, но не слепая! – женщина складывает руки на груди. – Нечего мне ересь городить! Целовались они…  Это, между прочим, растление несовершеннолетних называется!

- Совершеннолетняя я! – вставляет одевшаяся Крис. – А вы не в свое дело нос суете!

- Ишь ты! Языкастая какая! – хохлится тетя Настя. – Я вас сейчас обоих к директору отведу и…

Не дожидаясь продолжения ее смехотворных угроз, одной рукой хватаю рюкзак Крис, другой – его хозяйку и пулей вылетаю из раздевалки. Мы с Кавьяр выбегаем из школы на прохладный осенний воздух, и она, мягко высвободив свою ладонь из моей, зябко ежится.

- Куртка-то у меня в раздевалке осталась, - заявляет девчонка, обнимая себя обеими руками.

- Надень мою, - расстегиваю молнию и стягиваю ветровку, которая, кстати говоря, тоже уже давно не по погоде, но все же лучше, чем ничего.

Крис буквально утопает в просторной спортивной куртке, длина которой достает ей почти до колен, но при этом смотрится невообразимо милой. Как птенчик, которого закутали в шарф, чтобы уберечь от холода.

- Пошли ко мне? – предлагаю я первое, что приходит в голову. – Родаков до вечера не будет.

- За-зачем? – она впивается в меня острым взглядом, будто учуяла какой-то подвох.

- Как зачем? Чаем напою, - недоуменно отвечаю я. – Посидим, пообщаемся… Или ты типа все? Домой собралась?

- Ну, я не знаю, - Крис неопределенно поводит плечами. – Чай-то попить можно… Только если без вот этого всего…

С удивлением отмечаю, что девчонка опять краснеет. Щеки заходятся розовыми пятнами, а зубы начинают безжалостно вонзаться в припухшие от недавних поцелуев губы.

Блин, неужели ей неловко из-за случившегося в раздевалке? Ну, это, конечно, финиш. Драться и обзываться она, значит, не стесняется, а как произошло реально что-то хорошее, что-то теплое и настоящее – она типа скромняжка.

- Как скажешь, - решаю не давить. – Я об этом и не думал даже…

Разумеется, вру. Само собой, думал. Только об этом и размышляю, если честно. Хочется раздеть Крис догола и лечь рядом. А дальше будь, что будет…

- Я есть хочу, - заявляет девчонка, у которой эротическое настроение, похоже, напрочь исчезло. – У тебя есть что перекусить?

- Есть, наверное, - киваю я, закидывая руку ей на шею и притягивая за плечи к себе. – А если нет, пиццу закажем.

Крис вскидывает на меня вопросительный взгляд, мол, чего это я в нее вцепился, но я делаю вид, что ничего не замечаю. Плевать, что она там думает по этому поводу. У меня уважительная причина – я согреть девушку хочу. И неуважительная тоже – я просто ее хочу. Всем своим естеством.

Доходим до дома, болтая о ничего не значащих мелочах, а когда заходим в квартиру, поведение Крис делается неестественно молчаливым. Она будто вдруг впала в глубокую задумчивость, будто ее тревожит чрезвычайно важная мысль. На все мои реплики девчонка отвечает односложным «угу», а во время приема пищи и вовсе буравит взглядом пол, старательно избегая зрительного контакта со мной.

Закинув грязную посуду в посудомойку, веду Крис в свою комнату и плотно затворяю дверь. Так, на всякий случай. Не то чтобы я прямо сейчас собираюсь лишить ее девственности, но… Кто знает, как пойдет?

Девчонка садится на мою кровать и принимается нервно перебирать пальцами край одеяла. Ее хаотичные движения и чересчур прямая осанка выдают напряжение, которое она, впрочем, пытается скрыть.

- В чем дело? – плавно опускаюсь рядом с ней. – Что тебя беспокоит?

- Ничего, - отзывается Крис, вздергивая уголки губ наверх.

Опять маску напялила. Опять играет.

- Слушай, давай начистоту, - аккуратно разворачиваю ее так, чтобы она видела мое лицо. – Все произошедшее между нами дерьмо – лишь следствие того, что мы вовремя не обсуждали проблемы. Делали неверные выводы, копили в себе обиды, мстили… Скажи, Крис, ты хочешь положить этому конец? Хочешь, чтобы наши отношения наладились?

- Хочу, - тихо отвечает она после недолгого молчания.