Любовь-война

- Привет, Андрюш, - она встречает меня у порога в коротеньком шелковом халатике с забавными рюшками на подоле. Эротично, однако.

- Привет, - захожу в квартиру и приникаю к ее губам.

Поцелуй, как всегда, получается чересчур мокрым, потому что Динка по необъяснимым причинам вырабатывает слишком много слюны. Иногда я в ней прям захлебываюсь, ей-богу… Но поделать ничего не могу. Не скажешь же девушке, чтобы контролировала свое слюноотделение? По-любому обидится.

- Это тебе, - просовываю между нами пакет с гостинцами и, пока она относит его на кухню, потихоньку вытираю рот и подбородок. Ох, и намочила же она меня!

- Я картошку по-французски приготовила, будешь? – интересуется Дина, доставая из духовки ароматное блюдо.

- Давай, - соглашаюсь я.

По-быстрому споласкиваю руки и сажусь за стол, наблюдая за тем, как ловко Симонова орудует ножом и лопаткой, раскладывая еду по тарелкам. Отчего-то в голове внезапно вспыхивают воспоминания об ужинах у Кавьяров. Тетя Юля всегда так вкусно готовила, ничего лучше в жизни не ел. Интересно, Кристинке передались ее кулинарные навыки?

Фантазия тут же генерирует картинку, на которой Крис хлопочет на кухне: режет хлеб, солит суп, облизывает ненароком обожженный палец… И при этом, кроме фартука, на ней ничего нет.

Блин, опять меня не в ту степь несет. Сколько уже можно? В последнее время каждый раз, когда думаю о Крис, сознание начинает подкидывать мне пошлые мысли. Может, это из-за того, что я тогда в бассейне ее грудь мельком увидел? Да, наверное, дело в этом. Классное было зрелище, до сих пор перед глазами стоит.

- Вот угощайся, - Симонова ставит передо мной тарелку, от которой валит пар, а рядом кладет вилку.

- Ммм, пахнет вкусно, - с улыбкой тяну я и принимаюсь за еду.

Пообедав, мы с Симоновой плавно перемещаемся в ее спальню и ложимся на застеленную розовым покрывалом кровать. От девочки пахнет шампунем для волос и сладковатыми духами. Приятно, конечно, но на мой вкус слишком много химии. От Крис пахло по-другому. Немного травой, потому что она любила в ней валяться, немного цитрусами, немного ванилью… Но самым сильным был запах ее кожи. Естественный и дурманящий.

Крис всегда просто потрясающе пахла – теплом, ветром, дождем и улицей. Поэтому, наверное, она и ассоциировалась у меня со свободой. С ней я был самим собой, не притворялся, не лукавил, не пытался произвести впечатление… Если злился на нее, то до трясучки. Если смеялся с ней, то до колик в животе. Если спорил, то до хрипоты. С ней все было по-настоящему, и я тоже был настоящим.

Черт, ну почему мы с ней больше не дружим? Я бы многое отдал, чтобы это изменить.

* * *

Выхожу из дома Симоновой уже затемно. Воздух пропитан приятной вечерней прохладой, и я дышу полной грудью – так хочется вдоволь насытиться кислородом, а то почти весь день просидел взаперти с Динкой, аж голова разболелась.

Неспешно бреду по опустевшему тротуару и заворачиваю в гаражи, по привычке сокращая путь. Принято считать, что эта дорога не самая безопасная, но мне бояться нечего, это моя территория.

Выруливаю на узкую пыльную тропинку и, тихонько присвистывая, любуюсь повисшим в небе полумесяцем, когда внезапно где-то совсем рядом раздаются шаги. Резко останавливаюсь, прислушиваясь и сканируя взглядом полумрак. Кого сюда на ночь глядя принесло?

Приглушенные голоса доносятся откуда-то сбоку и, повернувшись, я выхватываю глазами несколько человеческих фигур. Пару мгновений вглядываюсь в темноту, не понимая, кто передо мной, однако, когда лунный свет падает на лица медленно приближающейся ко мне компании, я тотчас узнаю их.

Донские. Вот уж кого я совсем не рад видеть.

То ли из-за осознания того, что я один, а их много, то ли из-за дубинок, которые они медленно вращают в руках, тугой ком, подозрительно похожий на страх, стягивает мои внутренности. Но я ни за что не должен его им показывать. Учуют слабость – заклюют на месте.

- Че, пацаны, прогуляться решили? – как можно беспечней интересуюсь я. – Погодка сегодня зашибись, скажите?

- Я с тобой шутки шутить не намерен, - не разделяя моего напускного веселья, отвечает Череп. – Ты гнилой мудила, Шульц, и таких, как ты, надо учить манерам.

- Я, конечно, догадывался, что ты не питаешь ко мне нежных чувств, - усмехаюсь я, с досадой замечая, что противники, разбредаясь, берут меня в кольцо. – Но а че сразу мудила-то? Нормально ж до этого общались.

Единственное, чем мне всегда нравился Череп, это тем, что он никогда не был беспредельщиком. Чтил дворовые законы, не нападал из-за угла и умел честно проигрывать. Что же изменилось сейчас?

- Не, он еще спрашивает? – злобно скалится Олег, оглядываясь на своих ребят. Те молча скрежещут зубами, а он продолжает. – Я никогда и никому не позволю безнаказанно нападать на членов моей стаи. Ты меня понял?

Последнюю фразу он сдабривает здоровенной порцией угрозы в голосе, и я понимаю, что он не просто поговорить сюда пришел. Хотя резиновая дубинка в его руке и так намекнула на это.

- Давай по сути, - требую я, осознавая, что ситуация принимает нежелательный оборот. – Кто? Кого? Когда? За что?