Любовь вопреки

«Верона» радовала своими успехами, посетителей приходило много, и все оставались довольны. Всё шло как по маслу. Зато неприятности пришли, откуда их не ждали. В Рябининск приехали торговцы, с которыми у Волгина была давняя договорённость. Они должны были продать ему крупную партию товара по сходной цене. Но когда он пришёл к ним за товаром, торговцы, пряча глаза, ответили, что уже продали его. Один здешний купец заплатил им в три раза больше, и они просто не могли отказаться от такого куша. Прохор молча развернулся и ушёл. Ему было ясно, как Божий день, что это дело рук Рязанова. Теперь придётся ехать за товарами в Царицын, а это дополнительные расходы и потерянное время. Но особенно злило Волгина то, что Рязанов снова его обошёл. А ведь можно было догадаться и не допустить этого. А так он сам дал Рязанову карты в руки! С врагом нужно быть всё время начеку, а Прохор расслабился, загордился своими успехами. Вот и получил очередной щелчок по носу! Ну, ничего, впредь умнее будет!

Но когда Волгин, проезжая с Митей по городу, заметил Степана Рязанова, выходящего из своей чайной лавки, он не выдержал и, приказав Тихону остановиться, выскочил из коляски и быстро подошёл к купцу.

– До каких пор ты будешь у меня под ногами путаться? – высокомерно произнёс он. – Неужели никак не можешь смириться с тем, что первый купец в городе я, а не ты?! Учти, так было раньше, при наших отцах, и так будет всегда! И твои мелкие пакости тебе не помогут!

– Не празднуй победу раньше времени, – ухмыльнулся в бороду Рязанов. – Всё в этом мире переменчиво… Сегодня ты на коне, а завтра…

– Если хочешь быть хозяином города, то советую поменять город, потому что здесь тебе никто не рад! Все ещё помнят, какими тёмными делишками твой отец занимался! – гневно посмотрел ему в глаза Прохор.

– Ты моего отца лучше не трожь! – прорычал Рязанов.

– Что, правда-то глаза колет?! – презрительно улыбнулся Волгин.

– Прохор, поехали! – окликнул его Митя, чувствуя, что обстановка накаляется.

– Чёрта с два у тебя получится своего добиться! Видит пёс молоко, да рыло коротко! – рассмеялся Прохор прямо в глаза купцу, и не торопясь вернулся в коляску, всем своим видом показывая, что больше говорить им не о чем.

– Болтай, болтай, я тебе язык-то твой поганый отрежу. Всему своё время, – прошипел Рязанов, с ненавистью глядя вслед удаляющейся коляске.

*** *** ***

В один из жарких июльских денёчков, погостив у родителей, Софья собралась домой. Борис Ильич вышел проводить дочь, усадил её в коляску и как бы невзначай сказал:

– Софа, ты бы поговорила со своим мужем, чтобы не сильно он на Рязанова Степана наседал. А то как бы беды не вышло… Я уж ему говорил об этом, да он меня и слушать не стал! Не дорос он ещё тягаться с ним, Степан – волчара матёрый, с ним никто связываться даже из стариков не смеет…

– Господи, батюшка, не пугайте меня так! – воскликнула Софья. – Он ведь тогда Прохора чуть не до смерти избил… И сейчас постоянно норовит ему досадить!

– Опасный он человек, у него и управляющий Гришка Сорокин на рожу – чистый разбойник! Кто его знает, чем Рязанов промышлял, пока к нам не приехал. Да и отец его, Игнатий покойный, всё с тёмными людьми знался, а яблочко от яблони, как известно, недалеко падает. Игнатий Рязанов с Иваном Волгиным, дедом Прохора, всю жизнь соперничали, чуть до смертоубийства не доходило. И сейчас вот история повторяется… Так что Прохор пускай помалкивает, что толку-то языком трепать? Рязанов думал, что он лёгкая добыча небось в уме всё состояние Волгиных уже к рукам прибрал, каждую копеечку посчитал. А тут такой поворот! Его жаба-то и душит! Боюсь, не успокоится он на этом…

– Хорошо, я обязательно поговорю с Прохором, – обещала Софья.

– Да не переживай сильно, – потрепал дочь по щеке Борис Ильич. – Авось всё и обойдётся! Не надо только на рожон лезти, а вести дела потихоньку и по возможности скрытно. А то руки загребущие не только у Степана… Я, конечно, присматривать за всем буду и помогать Прохору во всём.

– Благодарю, батюшка! А кто тогда всё-таки победил, Иван Волгин или Игнатий Рязанов?

– Ну, а сама как думаешь? – ухмыльнулся отец. – Иван упрямей и своевольней Прохора был раз в десять! Правда, и сторонники-друзья у него были верные. Всеобщими усилиями выжили они Игнатия из города. Я в то время совсем ещё мальчонкой был. Помню, что уезжал он с проклятиями… Тогда все вздохнули с облегчением. А вот теперь сынок его явился, и словно назло мстит за попранную честь родителя.

– А Прохор знает эту старую историю?

– Знает, я ему рассказывал. Да и от родителей слыхал…

Софья возвращалась домой в глубокой задумчивости, не глядя по сторонам. Внезапно звонкий насмешливый голос Катерины заставил её вздрогнуть от неожиданности.

– Софья, пойди сюда, поговорить надо! – Катька стояла на обочине дороги, широко улыбаясь.

На ней был простой сарафан зелёного цвета, белая блузка, на плечи наброшена пёстрая шаль. Чёрные длинные косы, как она ходила в девках, словно две змеи, спускались ниже пояса.