Любовь всегда права

Норман постарался отогнать эти мысли прочь. Сев в постели, он потянулся за газетами, которые уже ждали его на столике возле кровати, и принялся неторопливо их просматривать.

Вошел лакей, и Норман попросил его привести Билли.

– Хочу поговорить с мальчиком, пока буду одеваться, – сказал он. – Кстати, ванна готова?

– Готова, сэр Норман. Я приготовил для вас синий костюм.

– Хорошо.

Он встал с постели, подошел к окну и стал глядеть на сад и парк, со всех сторон окружавшие дом. Впечатление было идиллическим и вместе с тем внушительным.

И тут Норман вдруг ощутил укол раздражения и какой-то неудовлетворенности. Словно почувствовал, как к нему незаметно подкрадывается старость, отдаляя его от мира, отнимая прежние силы, столь необходимые для работы и полноценной жизни.

– А ведь надо еще так многое успеть, – произнес он вслух, и в голосе его прозвучал вызов.

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел лакей.

– В чем дело? – резко поинтересовался Норман.

– Мальчика нет, сэр, – ответил лакей.

– То есть как нет? – вскричал Норман. – Что вы хотите сказать этим «нет»? А где же он, позвольте спросить?

– Сразу после завтрака его увезли, – ответил лакей.

– Куда это еще? – раздраженно спросил Норман.

– Они с ее милостью куда-то поехали.

– Немедленно пришли ко мне горничную ее милости, – распорядился Норман.

Он отбросил сигарету и в ожидании Элси принялся нервно расхаживать из угла в угол.

Когда горничная вошла, от Нормана не укрылось, что она чем-то взволнована.

– Куда отправилась ее милость? – потребовал он ответа.

– Не имею ни малейшего представления, – пролепетала Элси. – Она велела мне упаковать как можно больше одежды и примерно в половине восьмого уехала куда-то на машине, взяв с собой мальчика. Она сама села за руль и никому не сказала, куда направляется.

Норман несколько минут молча смотрел на Элси.

– Спасибо, можете быть свободны, – произнес он наконец, разрешая ей уйти.

Глава 25

Через полчаса Норман уже был полностью одет. Он спустился в библиотеку и позвонил в колокольчик.

Когда явился дворецкий, он расспросил его о Карлотте. Однако услышал лишь то, что уже знал от Элси.

Карлотта уехала в половине восьмого, захватив с собой Билли и большое количество багажа.

Она распорядилась, чтобы ей подали машину, шофер ее ждал, но Карлотта отослала его, сказав, что поведет автомобиль сама.

Слуги были в недоумении, и Норман знал, что между собой они строят догадки насчет того, что произошло. Норман и не подумал пускаться в объяснения или скрывать, что сам удивлен случившимся.

Он попытался лишь выяснить, куда могла отправиться Карлотта, и когда верных предположений не последовало, просто перестал ломать над этим голову.

Прежде всего он осмотрел спальню Карлотты. В комнаты царил беспорядок. На полу валялась оберточная бумага, по кровати и стульям были разбросаны платья и шляпы.

Элси стояла среди этого беспорядка, едва сдерживая слезы. Она боялась, что получит от Нормана нагоняй, и, когда он вошел в комнату, постаралась потихоньку выскользнуть за дверь, чтобы оставить его одного.

Норман на минуту замер в центре комнаты. Он был здесь впервые с того момента, как они с Карлоттой приехали в поместье. В воздухе витал легкий аромат ее любимых духов.

Он тотчас напомнил Норману о гардениях, о тех, теперь уже далеких вечерах, когда, после того как у Карлотты заканчивался спектакль, они с ней ехали куда-нибудь ужинать.

На туалетном столике были брошены кое-какие мелочи. Пудреница и прочие женские штучки.

Норман рассеянно взял их в руку, словно они могли сообщить ему что-то о том, где его супруга.

На письменном столе лежала груда бумаг, в основном счета, некоторые даже еще не вскрытые и просто лежащие стопкой друг на друге. Это были счета за приданое Карлотты, и лишь два или три из них были оплачены.

А еще на столе лежало письмо. Норман взял его, взглянул на подпись. Он не испытывал никакого смущения, что читает чужое письмо. Послание оказалось от женщины.

Одно слово тотчас привлекло к себе его внимание – «Голливуд».

Он прочел все, что написала подруге Хани. И у него сразу возникло ощущение, что наконец-то в руки попала улика, нечто, что способно пролить свет на таинственное бегство Карлотты. Взяв письмо, Норман спустился вниз.

Из библиотеки он позвонил Магде. Ему пришлось подождать, пока телефонистка соединит его с Лондоном. Звонок был адресован конкретному абоненту, и через несколько секунд оператор произнесла в трубку:

– Миссис Леншовски не может ответить на ваш звонок, но если не возражаете, это может сделать миссис Пейн.

– Соединяйте, – ответил Норман.

В следующий миг он услышал голос Леолии, пронзительный и взволнованный.

– Это вы, Норман? – спросила она. – А я как раз собиралась вам звонить. К сожалению, у меня дурные вести для Карлотты.

– Что? – вырвалось у Нормана.

– У Магды сегодня утром случился удар, – пояснила Леолия. – Ее только что осмотрел врач и обещал прислать сиделку. Она все еще без сознания. Мы очень за нее боимся.

– Извините, не знал, – сказал Норман.