Любовь всепобеждающая. Проповеди, произнесенные в России

Мне вспоминается, как я раз вошел в храм — не православный, но это могло бы случиться и в нашей среде — и увидел надпись: "Вход запрещен нищим". Это был храм, где собирались люди, для которых лишни были нищие, лишни немытые, лишни бедные,— лишни во всех отношениях, не было им там места. Я помню старика нищего, который там подошел к священнику и спросил: "Скажите, а где Хозяин? Вы меня сюда не пускаете, а ваш-то Хозяин с нами ел и пил, и пришел нас спасать — не вас, мытых..." И мы все "мытые", мы все праведные, чистые. Мы всё знаем о том, как в церкви поступать, — а вот приди чужой человек: разве мы первым взором вглядываемся в его душу? разве первое наше движение: "Ты нам брат, ты нам сестра, иди, иди сюда! Тебе, может быть, некуда уйти, у тебя, может быть, нет друзей, тебя, может быть, никто не любит, ты, может быть, потерял уважение к себе, ты, может быть, заслужил презрение от всех? — иди к нам. Здесь никого не презирают, потому что мы все грешники перед Богом, а Бог наш — о чудо! — Бог наш такой, что Он открывает Свои объятия грешнику, зовет грешника, никого не отталкивает, моет ноги Своим ученикам"... Подумайте об этом.

Есть место в девятой главе Евангелия от Иоанна, где рассказывается, как Христос исцелил слепорожденного. В конце этого рассказа Христос обретает этого человека в храме и его спрашивает: Веришь ли ты в Сына Божия? Прозревший слепой Ему отвечает: А кто же Он, чтобы я веровал в Него? И Христос ему говорит: Ты его видишь, Он говорит с тобой... Слова обычные для нас. Мы все зрячие, мы все что-то видим все время,— друг друга видим, здания видим, небо видим, всё видим за исключением, часто, человеческого горя, на которое мы закрываем глаза. Но для того человека эти слова, должно быть, были потрясающие. Он ведь никогда, никогда за всю свою жизнь не видел никого и ничего. И когда Христос чудом открыл его глаза, что он первое увидел? на чем остановился его взор? — На лике Христа. Первое, что он увидел, это Бога своего, ставшего человеком с тем, чтобы его, его  спасти. Первое, что он увидел, это глубоко глядящие ему в душу глаза Божественной любви. Это первое, что ему открылось.

И вот, приходят люди — к нам в храм, в православные храмы, и в России и вне ее. У них начинают открываться глаза на что-то. Они сначала были ослеплены; ослеплены видимым миром, всем тем, что бросается в глаза, что требует нашего внимания. В какой-то момент вдруг человек почему-то почувствовал, что этого мало, что есть в жизни, в мире невидимая глубина, и он стал ее искать; и он вошел в храм. И вот поставьте себе вопрос: когда он прошел через врата храма и вы на него посмотрели — что он увидел? Неужели он увидел лик Христов, глаза сострадательной любви, остановившийся на нем взор такой зрячей любви, которая может перевернуть жизнь надеждой и уверенностью, что есть любовь, что есть Царство Божие?.. Увы, едва ли. Встретил он, вероятнее, любопытный взор, который его измерил, оценил, взвесил: свой аль не свой, или еще какой?.. Какой это ужас, какой это ужас!..

Те из нас, которые пришли к вере от неверия, от безбожия — неужели не могут вспомнить, как они первый раз пришли в храм, не зная, чтo они встретят. Они не были уверены, что Бога встретят в храме, только чуяла душа: может быть, там что-то есть?.. И как они могли бы — мы могли бы — обжечься о холодный, жгучий взор человека, который посмотрит и скажет: "Тебе тут места нет, ты не знаешь даже, как креститься, ты не так одет, ты смотришь вокруг вместо того, чтобы вперить свой взор в направлении иконостаса", и так далее... — стану ли описывать то, что происходит все время, и от чего люди уходят искать в другом месте то, что они должны были найти в нашей среде?..

Было время, когда люди говорили: что за общество христианское, какая у них любовь!.. Может ли кто-нибудь теперь посмотреть на наше христианское общество и сказать: В них живет такая любовь, которой нет в другом месте на земле. Мне надо к ним пойти, потому что только там можно найти любовь, жизнь, радость; там каждый человек верит в каждого, верит в добро, верит в любовь, верит в будто невозможное,— в то чудо, которое делает грешника святым... Церковь — единственное такое место. Неужели мы это место должны для других закрыть? А какое дивное место могла бы быть Церковь, если бы она строилась нами как тело любви, если бы каждый человек, кто придет, мог бы встретить взор Самого Христа, сияющий из глаз каждого христианина...

(*Магнитофонная запись обрывается, конца проповеди нет).

ПРИТЧА О ЗВАННЫХ

Слово, произнесенное на литургии 29 декабря 1974 г. в храме святых апостолов Петра и Павла, что в Лефортово (Москва)

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.