Любовь земная

Петрович никак не хотел признавать свою вину. Всё отрицал. Участковый был твёрдо уверен, что Петрович виноват и решил искать его соучастника. Только Гоше было стыдно за плёнку, и он не знал, что делать. Почему – то в душе, он не верил, что Петрович виноват. Слух о том, что Петрович шантажист и сделал фото с обнажёнными девчатами, быстро разнёсся по деревне. И все с интересом ждали, чем закончится эта история. Через несколько дней в кабинет к участковому зашёл второй сторож – Матвеевич и добровольно дал показания. Он сказал, что знал про тайник Петровича и перед уходом с работы забрал бутылку из дупла. Выходит, Петрович не врал, и дело приняло другой оборот. А на другой же день вообще произошло удивительное событие. Часов в десять, в дверь кабинета участкового постучали.

– Войдите. Но за дверью была тишина, кто-то не решался войти. Лейтенант открыл дверь и замер от удивления.

– Что случилось?

– Мне надо с вами поговорить.

– Заходи.

– Я хочу сознаться в том, что сторож не виноват. Это всё я.

– А как у тебя хватило ума на такое?

– Мне срочно понадобились деньги на поездку. Плёнка давно была у меня, она валялась на берегу. Найдя её и поняв, что она уже проявлена, только осталось напечатать. Это не составило мне труда. Когда фото были готовы, мне в голову пришла мысль. Вспомнив про один детектив, как один бедный человек, очень нуждающийся в деньгах, шантажировал богатого человека, мной было принято решение. Но поймите и поверьте, это было сделано не ради себя, а во имя любви к дорогому мне человеку, который долгие годы хотел и мечтал, но не мог побывать на своей Родине, в городе Харькове. Там прошло её детство, юность и всё было дорого и мило сердцу.

У меня болела душа, видя, как она, вспоминая юные годы и мечтая о поездке, мучается и переживает. С трепетной любовью она рассказывала мне о своём любимом городе – скверах, парках, цветущих весной каштанах, одной из самых больших площадей в мире им. Дзержинского. Величественных и прекрасных соборах – Успенском и Покровском и других достопримечательностях своего родного города. Из её слов, так ярко, как наяву виделся прекрасный облик города, что мне хотелось тоже там побывать.

Она же в молодости работала простой гардеробщицей в театре. Видела великих людей совсем рядом, это и Леонида Утёсова, Клавдию Шульженко, Людмилу Гурченко, писателя Олеся Гончара и Остапа Вишню, знаменитого кинорежиссёра Александра Довженко, композитора Исаака Дунаевского и многих других знаменитостей. Принимая из их рук пальто и шубы, она гордилась тем, что как – то сопричастна к их жизни.

Она любила говорить, что театр начинается с вешалки. Рассказывая мне смешные случаи из жизни театра и знаменитостей, очень хотела поехать со мной на Родину и сводить меня в свой театр. Да, она считала его своим, потому что проработала там сорок лет. В деревянной шкатулке хранила белый шёлковый шарф, на котором было написано триста автографов знаменитостей. У неё для этого был специальный химический карандаш, которым писали на шарфе.

Она очень гордилась этим и часто доставала шарф из шкатулки и объясняла мне, где, чей автограф. Она каждый год собиралась поехать, но поездки всякий раз откладывались. Причины были разные, она много работала, «крутилась», как белка в колесе. Хотела, чтобы я ни в чём не нуждалась.

Она жила ради меня. Я только сейчас это поняла. Когда она серьёзно заболела, то постоянная нехватка денег, рушила все планы. Почти все деньги уходили на её лечение и их постоянно не хватало. А болезнь прогрессировала. Особенно за последний месяц её здоровье сильно пошатнулось. А последние дни вообще были невыносимы. Каждый вечер, сидя рядом и держа её руку в своей руке, произнося ласковые слова, и обещая, что я обязательно найду деньги на поездку, а также видя, как с каждым днём жизнь в её теле угасает и, зная, что нам осталось недолго быть вместе, слёзы текли из моих глаз.

А сердце разрывалось от горя. Поверьте, всё было сделано ради любви к родному и единственному на всём белом свете человеку. Но, когда до меня дошло, что из-за моего некрасивого поступка обвиняют невинного человека – сторожа Петровича, мной было принято решение – сознаться, да и деньги уже не нужны. Ехать никуда не надо.

Моя любимая бабушка, оставив меня одну, навсегда ушла. Сегодня ночью она умерла. С большой душевной болью и горечью в словах, произнеся эти слова, девушка расплакалась. Участковый погладил её по голове и, не зная, как ещё успокоить, сел на стул напротив и дал время выплакаться. Достав из кармана платок, молча вытер ей слёзы. Предложил выпить воды и когда она успокоилась, произнёс:

– Мила, молодец, что пришла ко мне и во всём созналась. Ты поступила благородно и честно. А в каком классе учишься?

– В десятом.

– Совсем взрослая. Как дальше жить собираешься? Родственники есть?

– Никого, папа с мамой умерли, когда мне было пять лет. Меня бабушка воспитывала.

– Мила не расстраивайся, что-нибудь придумаем. Одну тебя не оставим.

В это время раздался стук в дверь, и в комнату вошла тётя Даша с журналистом.