Любовь зла

Предателя стали травить, издеваться над ним, отступника ни на миг не оставляли в покое. В это-то время Степа и познакомился с Кряжимским, который спас его во время облавы на наркоманов. А когда Сергей Иванович услышал однажды прочитанные Степой стихи собственного сочинения, вцепился в него, как репей в собачий хвост, желая извлечь самородок из породы. Степан постепенно все более доверял Кряжимскому, который как бы заменил ему отца, не желавшего общаться с отпрыском, покинувшим родную деревню.

Вскоре они пришли к выводу, что единственный выход для Степы — это новое местожительство, новый старт, чистый лист, на котором еще нет клякс. Но Степан долго не мог решиться на такой шаг. Из-за Насти, как объяснял потом Кряжимский.

— Она не захотела бы уехать, Степа ведь намекал ей не раз.

Когда наконец поздно вечером нас выпустили, весь штат «Свидетеля» и Фима собрались у меня в квартире, чтобы отпраздновать удачное окончание дела и обсудить произошедшее. Нас сначала было пригласил к себе Кряжимский, но тут же вспомнил, на что похожа его квартира после обыска, и передумал.

Я сидела в кресле с подушкой под спиной, тянула маленькими глотками второй бокал вина, а на коленках у меня стояла тарелка с любимым сыром.

На диване Маринка рассеянно отщипывала ягоды от кисти сладкого осеннего винограда, тоже запивая его вином, только белым; рядом расположился Виктор. Помирились, что ли?

Мужчины вначале хлопнули по рюмке беленькой, а теперь чинно попивали пиво. Не посчитайте нас сборищем алкоголиков, просто нервы настоятельно требовали передышки.

— Почему не захотела Настя уехать с ним? Потому что Алексей задаром подкидывал ей наркотики, а будущего для себя она уже не видела. И постепенно тактика Алехина стала приносить свои плоды. Когда он стал угрожать, что убьет Степана за то, что тот знает слишком много, не являясь при этом надежным человеком, она не выдержала, ушла к Алексею, наверное, объясняя себе самой, что сделала это из-за страха за Степу. Так она, может быть, надеялась на то, что сможет контролировав Алексея. Но, как уже говорилось, Алексей был отнюдь не дурак и прекрасно все чувствовал. Угрозы не прекратились, а, наоборот, стали более реальными.

* * *

— Так что же этому Степе было угрожать? — удивился Ромка. — Он, судя по всему, вообще ничего не делал, пока вокруг него велись эти баталии.

Пригрозил бы этой Насте…

— А он ее любил, — спокойно объяснил Кряжимский. — На самом деле любил. По-настоящему.

Ничего не мог против нее сделать. Странно, да?

Такой человек и вдруг такие чувства…

— Так вот, когда Настя бросила его, Степан наконец-то решился на отъезд. Поступок девушки он, разумеется, воспринял как измену и предательство и был очень зол и обижен на нее. А потом и началась вся эта ужасная ерунда.

Кряжимский стянул у меня с тарелки кусок сыра и продолжил:

— Так вот, я хотел убедиться, что этот оболтус благополучно уедет. Вечером я зашел к нему и застал его в крайне раздрызганном состоянии. У него начался очередной приступ депрессии, и ехать ему расхотелось, и жить ему расхотелось — все ему расхотелось. Психанул он, а это, как известно, состояние заразное. Нервы у меня не выдержали, и после того, как он в рыданиях стал биться головой о стенку, я его от стенки оторвал и хорошенько надавал по морде. Что я при этом говорил, опустим. Степа вроде бы ошалел, притих, взгляд прояснился, зато у меня все как туманом заволокло. Я махнул на все рукой и ушел. Через некоторое время решил было вернуться, но передумал. И через несколько дней на юге узнал о произошедшем.

— Ну а из того, что затем произошло, о многом теперь можно лишь догадываться. — Мы с Кряжимским выступали сегодня в роли главных рассказчиков, изредка вставлял реплики Фима, который чуть охрип после сегодняшнего вечера в милиции. — Настя украла у Алексея пистолет, которым он часто , размахивал у нее перед носом, говоря, что из него-то он и убьет Степу, и отправилась к тому, чтобы предупредить, а заодно и оправдаться, объяснить ему, какую жертву ради него приносит.

* * *

Ромка в углу недоверчиво хмыкнул.

— Но она не знала, что Алексей за ней следит.

Подходя к дому, она увидела Кряжимского, который, пытаясь успокоиться, дышал свежим воздухом, стоя у окна. Поэтому она подождала, пока Сергей Иванович уйдет, и только потом отправилась к Степе. Но разговора не получилось. Степа, скорее всего, вышел из себя и, мягко говоря, посоветовал ей убираться восвояси. Тогда Настя вытащила пистолет и пригрозила, что убьет себя. Это уже со слов Алексея, который к тому времени подслушивал под дверью. Он только посмеялся над ней и стал оскорблять. Девушка взбеленилась, а была она в состоянии наркотического опьянения и, когда Степан пошел на нее, выстрелила. Раз, другой, третий… Но не в себя, а в него. Потом опомнилась, выбежала из квартиры, напоролась на Алексея, который сначала как следует отмордовал глупую девку, а затем принялся успокаивать ее. А так как он отчетливо видел, что перед самым разговором с Настей от Степана вышел Сергей Иванович, его-то Алексей и решил сделать преступником.