Любовь Зла, или На побегушках у демона

«Не удержу…» — обречённо подумала Рони.

Тело совершенно не слушалось, пальцы разжимались и сильно отвлекали предсмертные воспоминания. Нужно было прилагать огромные усилия, чтобы не погрузиться в них. Почему-то подобное казалось опасным…

Когда её хватка окончательно ослабла, а первый сын, отчаянно рыча, сделал шаг, появился Палач. Палач в своём человеческом обличии, но Рони едва ли могла его разглядеть: мир перед глазами двоился и расплывался, чужие воспоминания накладывались на реальность происходящего.

«Наверное, Инг потерял контроль над ним…» — мелькнула безразличная мысль. Рони хотела всё бросить, нырнуть в прохладное озеро, что находилось в логове и потом лечь спать. В тишине, без сновидений…

Вся жизнь Инга состояла из стремлений к власти. Он с рождения чувствовал своё превосходство. В нём не было ни жалости, ни сострадания, ни привязанностей, но было презрение к людям. Будь его воля, давно бы спалил весь человеческий мир дотла.

Рони начала скучать. Почему она вообще должна всё это видеть? Чтобы что? Чему-то научиться? Не повторять чужих ошибок?

… а собственное тело вместе с тем наполнялось силой и энергией. Не зря говорят, что Палач поглощает души убитых им существ и оттого становится сильнее.

«Может, я даже стану бессмертной…» — без особого энтузиазма подумала Рони, как услышала хруст…

Видения замедлились.

Рони рассеянно моргнула, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Ты можешь уже выпустить его… — раздался слабый сиплый голос над ухом.

Разжав пальцы, Рони отступила. Тело Инга плашмя упало в молодую траву Преднебесного острова. Судя по тому, как была вывернута его голова…

— Ты свернул ему шею? — предположила она. — Ублюдок умер?

— Пока нет… — Палач пошатнулся, хватаясь за плечо Рони. Хорошо, что она была в одежде. — Нужно покончить с этим… там ещё Рагнар, он не подпускает Вацлова к себе, выматывает его, напуская сумеречных гидр.

Рони раскрыла ладонь, на которой тут же заплясала багряно-жёлтая искра.

— Пришло время вернуть тебе это, — глухо вымолвила она и ударила демона ладонью в грудь. Несильно, но он всё равно пошатнулся.

Только сейчас Рони заметила, что всё его лицо, подбородок и грудная клетка залиты собственной кровью. Но несмотря на это, он всё ещё жив.

— Я в порядке, — словно ощутив на себе её взгляд, произнёс Палач. — Иди… — он устало махнул рукой и, схватив Инга за свёрнутую шею, поднял его в воздух.

— Раз у тебя хватает сил на подобное, ты и правда в порядке… — констатировала Рони и, крутанувшись на пятках, направилась к Обители.

Вацлов то обращался в демона, то вновь становился человеком, но его способности действовали только при прямой контакте, в то время как Рагнар создавал гидр на расстоянии, не подпуская к себе брата.

Рони присела на бугорок, подперла подбородок кулаком и зевнула. Слабость мучила жуткая, не осталось сил даже на беспокойство.

«Победит или нет?» — подумала флегматично.

— Я не могу призвать тварей Хаоса в Преднебесье! — выкрикнул он, вновь обернувшись человеком.

— Это твои проблемы! — огрызнулся Рагнар, думая, что Вацлов просто жалуется ему на свою беспомощность, и метнул сгусток призрачно-туманного огня.

Вацлов тоже отбивался огнём, перемещался размытым пятном и ему даже удавалось достать иногда брата, но тот быстро регенерировал. От ран не оставалось и следа.

Вацлов был слаб. Слаб ещё после недавней битвы с монстрами Бездны, когда его превратили в месиво, но он всё равно предотвратил угрозу. Он был слаб, когда пытался запугать Рони, когда она забрала у него искру, а ведь с того момента прошло чуть больше суток. Разве мог он так быстро восстановиться?

Рони поднялась с земли, отряхнула руки и, минуя сумеречных гидр, занятых поимкой третьего сына Повелителя, приблизилась к Рагнару.

— Утомил… — вымолвила она и ударила демона в спину.

… на ладони вспыхнула сумеречная искра. Гидры мгновенно исчезли, растворились в воздухе серой дымкой.

Рагнар обессиленно рухнул на колени.

— Что происходит?! — ошеломлённо просипел он.

— Твой конец! — зарычал Вацлов, прыгая откуда-то сверху…

Рони предусмотрительно отвернулась. Она не любила жестокость. Не получала удовольствия, видя чужие страдания. Она была самым обычным человеком, но… могла убивать, если потребуется. Могла лишать силы.

«Это и есть мой дар?» — подумала, ложась на траву.

Уставилась в бесконечное молочное небо и подняла руки, растопырив пальцы.

— Видимо, даже я была создана для баланса…

… совсем рядом хрипел, умирая, четвёртых сын Повелителя. Теперь Вацлов мог с ним справиться. Точнее, мог справиться быстрее.

Рони опустила руки и закрыла глаза, абстрагируясь от окружающих её звуков.

Настигло опустошение. Вязкая тьма неминуемо затягивала. Не было желания сопротивляться ей. Зачем? Снова возвращаться в шумный мир, чтобы услышать жалкое оправдание родителей о том, как они её спасли, сделав монстром из собственных эгоистичных соображений? Почему просто не дали умереть…