Любовь зла, или Разрыв шаблона в действии

Мы еще немного поговорили на отвлеченные темы за чашкой чая, который трясущимися от страха руками притащила секретарша, и я распрощалась с Ириной Александровной, выйдя в коридор.

А там меня порадовала перекошенная морда Шерстякова, освобождающего кабинет зама.

Какой все же сегодня отличный день!

Утром следующего дня меня разбудил одуряюще вкусный запах кофе.

Приоткрыла один глаз и увидела на прикроватной тумбочке чашечку свежесваренного бодрящего напитка в моей любимой кружке.

Догадаться кто это сделал не сложно. Лиза при всех ее талантах не умела варить натуральный кофе. Значит полковник расстарался.

Последнее время я стала ограничивать себя во вредной еде и напитках, перешла на домашний чай баб Маши. Сама бы не стала себе варить кофе, но Федя, зная о моей вынужденной диете, решил совратить меня на утреннее преступление.

Села в постели, подтянув вверх подушку, взяла кружку и обжигаясь принялась потихоньку пить, жмурясь от наслаждения.

Буквально через пару минут в комнату вошел полковник.

- Доброе утро, - произнес он.

Я посмотрела на мужчину – выглядел он как-то странно. Уже полностью одетый в официальный темно-синий костюм, белую рубашку. Весь причесанный, начищенный, почти прилизанный. В общем, совершенно не похожий на себя обычного.

При этом выражение лица было до ужаса серьезным, даже мрачным. Словно кто-то умер…

- Федь, что-то случилось? – мгновенно завелась я, - Что-то с баб Машей? Ты чего такой странный?

Полковник потоптался на месте.

Сел на край постели.

Потом снова встал.

Пошарил в карманах идеально отглаженных брюк и внезапно бухнувшись на колено перед мной с убитой физиономией проскрипел:

- Ирина. Ты знаешь, что я тебя люблю. Выходи за меня замуж.

Ткнул мне в нос коробку с кольцом и замер.

Боже мой! Не трудно догадаться кто его на весь этот цирк с коленопреклонением надоумил. Эта почти взрослая засранка сейчас подслушивает где-то за дверью и ржет, как лошадь над своим строгим папашей.

А он же старался…

Смотрю на его угрюмое лицо, а саму смех разбирает. До чего же он потешно выглядит. Особенно с этим цветочком в петлице.

Ну, Лизка. Ну, лиса!

Из полковника романтик, как из коровы гордый рысак.

С трудом сдерживая подступающий хохот, киваю, тянусь за поцелуем, но он перехватывает меня и берет за руку со словами:

- Не положено. Сначала кольцо.

Кольцо красивое. Пришлось в пору. Без Лизы и баб Маши тут точно не обошлось. Наверняка полковник истратил последние нервные клетки пока выбирали.

- Спасибо, - прошептала я, - Оно очень красивое.

У мужчины вырвался страдальческий вздох.

- Все. Теперь собирайся. Быстро!

- Куда? – хлопнула глазами я.

- В ЗАГС, конечно. Для чего я тут по-твоему целых десять минут распинался? - и улыбнулся во все тридцать два, непонятно, то ли от облегчения, что лирическая часть закончилась, то ли потому что счастлив.

Глава 23

Краля

- Ты, Ириш, когда букет будешь бросать, главное целься в левую сторону. Я буду чуть поодаль. Не промахнешься. Пока все эти курицы будут скакать, ты мне бац! И букетик. Ага?

Смотрю на разряженную в пух и прах баб Машу и думаю, как мне осуществить ее план Барбаросса, чтобы не оторвать подол собственного платья и при этом выглядеть грациозной точно лебедь.

- Сдался вам этот букет, Мария Петровна. Может, как-нибудь без него? А?

Баб Маша поправила нынче модный в колхозе тюрбан на голове и совершенно серьезно ответила:

- Я тут на днях гороскоп читала. Сейчас или никогда. Фима сделает мне предложение, и, быть может, мы еще успеем укатить в свадебное путешествие в санаторий до морозов.

- Это вряд ли. На следующей неделе снег передавали. А вам еще месяц ждать.

- Ирочка, - снисходительно посмотрела на меня старушка, - Это вам нужно было месяц ждать, а для меня приготовят выездную регистрацию в больницу в тот же день.

- Э-э-э, - зависла я на мгновение, - А в больницу-то почему?

- А куда мы с Фимой, по-твоему, попадем сразу после плясок на вашей гулянке. Тут здоровье нужно ого-го!

Не могу с ней не согласиться.

Когда мы с полковником планировали нашу свадьбу, то все должно было быть гораздо скромнее. Но потом, вмешалась моя мама, затем Лиза, потом баба Маша, Женька…и получился полный трындец! На нашу свадьбу пришли все наши немногочисленные родственники – человек десять, включая детей, а остальные семьдесят - это весь наш колхоз до последней доярки.

- Да, они все за вашим страстным романом наблюдали последние полгода, как Санту-Барбару не смотрели, - хихикнула Женька, когда я с ужасом просматривала список гостей, - Вы, можно сказать, всех сплотили! Они на работу, как на праздник, дай только Федьке трактористу кости перемыть. А уж после вашей амурной инвентаризации, когда он тебе кофеек таскал болезной, рейтинги зашкалили.

- Ни фига себе.

- Угу. Ты не поверишь, но ваш дурной пример оказался заразителен. Степаныч жениться надумал. Глафира – передовица наша – к рукам мужика прибрала. Вот уж кому повезло больше всех.

- Глафире?

- Степанычу! Он же за ней, как за каменной стеной будет. Какая, хочу тебе сказать женщина. Сто двадцать на сто двадцать и на сто пятьдесят.