Любовь зла, полюбишь и феникса (СИ)

— Только попробуй так со мной поступить!

Я начала отступать и, лишь когда потеряла равновесие, с запозданием поняла, что нахожусь слишком близко к озеру, и это было попросту глупо.

Вот только, когда я, отфыркиваясь и отплевываясь, вынырнула из воды и посмотрела на берег, то едва снова не ушла под воду.

Проклятье! Рени стоял напротив вернувшегося в самый неподходящий момент Тео, и они оба буравили друг друга неприязненными взглядами. Тут я сама же возмутилась собственным мыслям. Почему это в самый неподходящий? Как раз таки вовремя мой наставник вернулся! Иначе пришлось бы раскрываться самой и давать отпор наглому фениксу, который упорно не желает слышать слова «нет».

— Лори, ты в порядке? — не отводя от Тео напряженного взгляда, спросил Рени. — Сейчас я разберусь с этой небольшой помехой, и мы продолжим наше общение.

— Помехой, значит? — недобро усмехнулся наставник. — Выходит, Лорейн, ты намеренно притащила меня сегодня сюда, чтобы устроить свидание с одним из Маруанов?

— Что?! — я едва не задохнулась от такой несправедливости. — Вовсе нет!

— В каком смысле намеренно притащила? — одновременно со мной отреагировал на его слова Рени. — Ты пришел сюда вместе с Лорейн? За каким демоном?

— Полагаю, это не ваше дело, эйн Маруан. Отчитываться же перед вами ни Лорейн, ни я не обязаны!

Глаза Рени полыхнули так, что я нервно сглотнула.

Ой, мамочки, что сейчас будет?!

Я снова плюхнулась в озеро, в ужасе прикрыв рот ладонью, поскольку вокруг обоих мужчин отчетливо замерцали искры зарождающихся магических конструктов.

— Вы совсем с ума сошли? — попыталась спасти ситуацию я. — Это заповедный лес! Здесь нельзя использовать боевую магию! В эльфийскую тюрьму захотели?! Или втянуть ваши кланы в международный конфликт?

Мой резон все же подействовал, и конструкты погасли. Вот только напряжение и неприязнь, исходящие от обоих мужчин, никуда не исчезли. И не стоило забывать, что, помимо магии, они могут противостоять друг другу и иными способами. А этого ни за что нельзя допускать! Не знаю, на что способен Рени как воин, но в мастерстве Тео я имела возможность убедиться воочию. Сама же мысль о том, что Синий феникс может пострадать, а то и вовсе умереть, почему-то внушала мне протест и даже ужас. Впрочем, Тео я тоже не желала ничего подобного. Похоже, придется раскрыть хотя бы частично свои карты, чтобы остановить все это.

— Эйн Маруан, — перешла я на холодно-официальный тон, поднимаясь из воды и все-таки выходя на берег, — оставьте в покое моего наставника!

— Наставника? — Рени настолько удивился, что даже отвел глаза от Тео, рискуя получить по шее, если бы тот этим вздумал воспользоваться.

— Именно так. Мой отец поручил эйну Триалю обучать меня магии и защищать.

— Твой отец? — с еще большим недоумением переспросил Синий феникс.

— Эйн Леонард Нуари. Глава Красных фениксов и мой отец.

Сказать, что эта новость повергла Рени в шок — значит, ничего не сказать. Он вообще, казалось, дар речи утратил. О присутствии же Тео словно позабыл, уставившись на меня во все глаза.

— Понимаю ваше недоумение, — скупо улыбнулась я. — О моем происхождении не принято было говорить. У отца все же есть законная семья. Но с тех пор, как у меня произошла инициация и я обрела вторую ипостась — огненного феникса, эйн Нуари решил официально ввести меня в семью.

— Кажется, теперь понимаю, — медленно проговорил Рени. А мне стало тоскливо из-за того, каким холодом вдруг наполнились его синие глаза. — И ваша реакция после того, как узнали мое имя, теперь вполне понятна, — перешел он на такой же официальный тон, отчего меня почему-то словно по сердце полоснуло. — Не понимаю одного: зачем было так долго водить меня за нос. Или это такой был с вашей стороны особо изощренный способ поиздеваться над представителем враждебного клана? Посмеяться над его попытками за вами ухаживать?

— Я не…

Весь мой запал поскорее избавиться от Рени вдруг куда-то исчез. Хотелось объяснить ему, что я вовсе не из-за этого стала его избегать. И что и не думала издеваться. Почему-то было не все равно, что он начнет так обо мне думать.

— Не утруждайте себя новой ложью, эйна Нуари, — скривил губы в холодной усмешке Рени. — И не беспокойтесь, я больше не стану донимать вас своим вниманием. Всего хорошего, — он двинулся прочь, даже не глядя больше в мою сторону.

Тео во время нашего разговора предпочел помалкивать и наблюдать. А по его непроницаемой физиономии было совершенно непонятно, что думает по поводу увиденного и услышанного. У меня же на сердце было настолько мерзко, что выть хотелось. А еще кинуться за Рени и остановить. Попытаться объяснить, что все не так, как он подумал.