Любовная аритмия

Но даже не квартира, не стол, не монстрообразная девочка, не эта женщина с сальными прядями, а именно вид отца потряс Артема больше всего. Отец постарел за этот год больше, чем на десять лет. Он отрастил щетину, которая была совершенно седой, сильно растолстел и обрюзг. Неухоженный, в несвежей рубашке, с потухшим взглядом. Отец, который никогда не носил рубашку дольше одного дня, взвешивался каждое утро натощак, ненавидел «пролетарскую» еду в виде салатов с майонезом и брился дважды в день, превратился в дряхлого, немытого старика с едким запахом жизненного конца.

«И это он называл новой жизнью? К этому так стремился? Эта непривлекательная женщина с тяжелым взглядом лучше мамы? И этот чудовищный младенец ему нравится?» – думал Артем.

Через час он решил, что больше не выдержит. Девочка начала ныть, отец слишком часто подливал себе водки, жена отца сидела и молча смотрела, как муж пьет, а Артем крутил в руках грязную вилку, которую так и не попросил поменять. Ее лицо совершенно ничего не выражало – пустое, без эмоций, и это Артема тоже потрясло.

– Мне пора, – сказал он.

Его никто не задерживал.

В тот вечер он перестал ненавидеть отца, но и не стал его жалеть. И понимать не начал. Он решил, что этот мужчина – просто чужой ему человек. Никто. И их ничего не связывает. Теперь он был один, совсем один. Постепенно он сжился с этой мыслью.

Отец звонил все реже. Один раз позвонила его жена – сказала, что отцу плохо и он в больнице. Артем ответил, что занят и перезвонит, чего, конечно же, не сделал.

Только однажды, спустя годы, сердце екнуло, когда позвонила незнакомая девушка.

– Это Наташа, – сказала она.

– Наташа? – удивился Артем, лихорадочно вспоминая имена знакомых.

– Сестра, – уточнила девушка.

– У меня нет сестры. Вы ошиблись, – ответил он.

Только положив трубку, он вспомнил, что да, сестра есть. Да, Наташа. Но не стал перезванивать, чтобы не выглядеть идиотом и не произносить банальные фразы про то, что «не узнал, богатой будешь, и вообще я тебя видел младенцем, когда ты еще не разговаривала».

Артем не чувствовал своего возраста. Для него время остановилось на отметке тридцать два года – том времени, когда у него все получалось, когда все было возможно, когда ему было легко и интересно жить и можно было все изменить в одно мгновение. Внутри он остался таким же – те же эмоции, ощущения. Только усталость, равнодушие, все чаще настигающее его нежелание что-либо делать и отсутствие того самого драйва напоминали о его реальном возрасте. И еще время, дни недели, месяцы, которые стремительно летели и менялись.

Когда позвонил отец и пригласил на свадьбу Наташи, Артем искренне удивился и спросил, кто такая Наташа.

– Твоя сестра, – вздохнул отец и тяжело закашлялся.

– Зачем? – спросил Артем.

– Что зачем? – не понял отец.

– Зачем я там нужен?

– Ты родственник. Родня. Так положено, – раздраженно ответил отец.

Артем приехал, купив по дороге огромную коробку со скатертью и салфетками. Впервые в жизни ему было наплевать, что дарить. Он так и сказал продавщице – «на ваш вкус», надеясь, что вкус продавщицы совпадет со вкусом брачующейся.

Наташа была удивительно похожа на мать, просто копия: такое же одутловатое лицо, такой же бессмысленный, застывший, дебиловатый взгляд. Артем опять поразился, насколько они с сестрой разные. Оба – похожие на матерей, ничего не взявшие от общего отца – ни малейшего внешнего сходства, ни одной роднившей их хотя бы условно черты.

– Это Стасик, – представила Наташа своего мужа. – Он работает в милиции.

– Очень приятно, а где именно? – уточнил для приличия Артем.

– В отделе дознания, – гордо ответила Наташа.

Потом она рассказала, как Стасик только что купил новую машину, и он может превышать скорость, и ему за это ничего не будет, что им дадут служебную квартиру и оплатят поездку в свадебное путешествие, а Стасик уже сделал ей загранпаспорт через знакомых. У Стасика такая замечательная работа, что даже проездной на метро ему выдают и премию на Новый год и по другим праздникам.

– То есть твой муж мент, который выбивает показания и считает, что ему все должны и у него все схвачено, – уточнил Артем. – Прекрасный выбор, поздравляю.

На него это было совсем непохоже – он никогда не срывался вот так, без причины. Да и вообще не срывался в, так сказать, обществе. Но этот Стасик просто вывел его из себя одним видом – напыщенный павлин, который уже почувствовал вседозволенность.

Наташа обиделась и пошла к матери.

– Я ведь могу вам устроить неприятности, – с вызовом, но не очень убедительно, дрожащим голосом, видимо, по молодости лет и неопытности, сказал Стасик.

– Только попробуй, – рявкнул на него Артем. – Я тебе и твоему начальству такую кампанию в прессе устрою, что тебя быстро сделают козлом отпущения и посадят как оборотня в погонах. А я уж найду, за что. Так что пугать меня не надо.