Любовная дуэль

Через несколько минут, бодрая и энергичная, она открыла гардероб и осмотрела висевшую там одежду. Предстоящая беседа будет более трудной, чем с Генри Смолвудом. Жаль, что она так мало знает о Росситере Ханте. Ей бы пригодилась любая информация, кроме того, что уже известно: этот человек обладает незаурядными деловыми качествами.

– На прогулку? – восхищенно уставился на нее молодой садовник, пропалывавший цветочные клумбы под окнами ее квартиры, занимавшей два этажа старинного викторианского особняка в Хайгейте.

– Не совсем, – улыбнулась Эбби. На мгновение ее охватили сомнения относительно своего костюма. Правильно ли она оделась? Садясь в машину и стараясь не запачкать белую юбку и серый клетчатый пиджак, она осторожно устроилась на сиденье и пристегнула ремень безопасности. Когда она наклонилась, борта пиджака разошлись и обнажили ложбинку между грудей. Вот досада! Ведь хотела же пришить покрепче внутреннюю пуговицу. Придется все время помнить об этой злосчастной пуговице и за завтраком у Росситера Ханта стараться держаться прямо и не наклоняться вперед.

В такой ранней встрече есть свои преимущества, думала Эбби, сворачивая на Эдгвер-роуд, найти место для парковки будет совсем нетрудно. Оставив машину прямо перед облицованным мрамором домом, она нажала кнопку видеодомофона.

В костюме от Сен-Лорана, стоившем Эбби месячной зарплаты – от финансовой помощи отца она отказалась и жила на собственные заработки, – Эбби казалась воплощением спокойствия и уверенности в себе. Однако ее храбрость таяла с каждой секундой: на звонок никто не ответил. Неужели Хант забыл о назначенной встрече или – что еще хуже – намеренно игнорирует ее приход? Она снова потянулась к звонку, но, прежде чем палец коснулся кнопки, домофон ожил и вежливый мужской голос попросил ее подняться на верхний этаж.

Выйдя через минуту из лифта, она оказалась перед двойными черными дверями, которые тут же открыл слуга-филиппинец в белом пиджаке.

– Прошу пройти за мной, – произнес он почти без акцента.

Эбби последовала за ним по устланному мягким ковром коридору в столовую, выдержанную в белых и зеленых тонах. Украшенные фигурными решетками с вьющимися растениями стены и лакированная мебель ручной работы создавали ощущение, что находишься в саду. Тонко продуманная цветовая гамма наводила на мысль о том, что здесь поработал профессиональный художник-декоратор, однако наличие множества деталей, свидетельствовавших о вкусах хозяина квартиры, говорило об обратном. За раздвигающимися стеклянными дверями в конце комнаты находилась просторная, выложенная плиткой терраса, наполненная сверкающим буйством цветов. С нее открывался прекрасный вид на юго-западный район Лондона и утопающий в зелени Гайд-парк.

Массивный овальный стол со стеклянной поверхностью, достаточно большой, чтобы за ним могли разместиться двенадцать человек, был накрыт к завтраку: на нем стояла минтоновская фарфоровая посуда с характерным цветочным рисунком, кофейник и круглая ваза со свежими фруктами.

– Располагайтесь, прошу вас, мистер Хант сейчас придет, – сказал слуга и скрылся за боковой дверью.

Там кухня, догадалась Эбби: оттуда шел аппетитный запах свежеиспеченных французских рогаликов. Вот было бы здорово, если бы ее новый клиент преподнес ей сюрприз: оказался таким же приятным, как его слуга и убранство квартиры. Может, говоря с ней по телефону, он пребывал в плохом настроении?

Сзади послышались шаги. Эбби обернулась. Выражение изумленного недоверия на лице вошедшего разбило ее надежды вдребезги: его настроение будет не просто плохим, а совершенно ужасным.

– Вы?! – пророкотал звучный баритон. Опомнившись, Эбби пролепетала внезапно охрипшим голосом:

– О Боже, нет!

Перед ней стоял надменный посетитель клуба «Кошечка», обвинивший ее в воровстве!

– Что вы здесь делаете, черт побери? – Хозяин дома, облаченный в белую рубашку и темные брюки, шагнул к ней с угрожающим видом, и она испуганно попятилась. – Если это шуточки Кевина, можете ему передать, что мне не нравится его чувство юмора.

– Мне бы тоже не понравились подобные шутки, – ответила Эбби, немного оправившись от шока. – Я Эбби Стюарт, вы назначили мне встречу.

Крайнее раздражение на лице Ханта сменилось изумлением. Он выпрямился во весь рост. Настоящий Голиаф, мелькнуло в голове у Эбби. Серые глаза, напоминавшие цветом скованную зимним льдом реку, медленно оглядели ее с головы до ног с возрастающим любопытством.

– Вы родственница Артура Стюарта? – осведомился он.

– Я его дочь.

– Как вы оказались в том отвратительном клубе? Папочка мало платит?

Кровь бросилась Эбби в лицо.

– Я являюсь одним из директоров фирмы и зарабатываю больше чем достаточно, – выпалила она. – А мой отец не имеет привычки указывать мне, что я должна и чего не должна делать. Я уже взрослая и все решаю сама.

– В таком случае нам не о чем говорить, – заявил Росситер Хант. – Едва ли вы ожидаете, что я всерьез отнесусь к девушке, подрабатывающей в свободное время в клубе «Кошечка».

Эбби изо всех сил пыталась сохранить самообладание.